«Царское дело» Н.А. Соколова и «Le prince de l'ombre». Книга 1

«К сожалению, все эти истории, – вспоминал капитан П.П. Булыгин, – несмотря на их дикость, ложились на благодатную почву. Монархисты отказывались верить, что их Император мертв. Соколова, как носителя плохих известий, избегали. Даже когда присутствие Жильяра (или моё) рядом с ним убеждало некоторых людей в его честности, они начинали воображать, что все мы были посланы, чтобы разыграть тщательно разработанный обман, чтобы отвлечь внимание Москвы и дать возможность узникам бежать. Люди говорили намеками, которые предполагали, что Жильяр должен раскрыть тайну и умоляли Соколова сказать лишь одно слово “да”, чтобы сделать их счастливыми».

Настроения эти, как мы убедимся в этом и далее, подогревались многочисленными советскими агентами и завербованными ими русскими эмигрантами.

В Манифесте Великого Князя Кирилла Владимiровича от 31 августа/13 сентября 1924 г., в котором он объявлял себя «императором», без обиняков утверждалось: «Надежда наша, что сохранилась драгоценная жизнь Государя Императора Николая Александровича, или Наследника Цесаревича Алексея Николаевича, или Великого Князя Михаила Александровича, не осуществилась».

Документу, как известно, предшествовали две приводившиеся нами статьи в выходившей в Софии газете правого направления «Русь» (16 и 17 апреля 1924 г.) о том, что Государь и вся Его Семья живы.

После обнародования Манифеста последовали разъяснения позиции со стороны заявившего претензии в различного рода официальных заявлениях.

В официальном обращении «От Государя Императора», подписанном 12/25 октября 1924 г., читаем: «Коль скоро у меня не осталось сомнения в действительной кончине старше Меня стоящих Членов нашего Дома, Я обязан был заступить Их место…»¹⁹⁵

Важным документом является письмо Великого Князя Андрея Владимiровича (брата претендента на Престол) Великому Князю Николаю Николаевичу от 18 сентября/1 октября 1924 г. Интересно, что, аргументируя свою (и брата) позицию, он никак не опирается на выводы следствия Н.А. Соколова, что свидетельствует, на наш взгляд, либо о том, что он не был знаком с выводами расследования, либо на то, что он их недооценивал.

«…Вряд ли, – писал Андрей Владимiрович, – могут существовать основания полагать, что Государь, Наследник и Великий Князь Михаил Александрович находятся в живых. Уже седьмой год пошел с того времени и ни один луч надежды не блеснул, несмотря на все принятые меры. Наоборот, все сведения клонили к подтверждению печальных событий 1918 года.

Великий Князь Кирилл Владимiрович и Князь Владимiр Кириллович со своими помощниками – младороссами

Один из лозунгов выходившего в Париже младоросского официоза (15.10.1931 г.)

Ежели и нет материальных доказательств факта смерти, то, к сожалению, в свою очередь, нет и материальных доказательств противного. Вместе с тем, как в самой России, так и среди эмиграции, убеждение в смерти Государя, Наследника и Великого Князя Михаила Александровича, всё крепло, что и выражается в служении по Ним панихид во всех углах мiрa. Ежели бы у Государыни Императрицы и у всей Семьи были бы основания считать Их всех живыми, то наш общий долг был бы эмиграцию до панихид не доводить. Но против панихид никто не возражал, что лишь укрепляло уверенность, что Государыня Императрица и мы все считаем факт смерти несомненным»¹⁹⁶.

Завершил Великий Князь весьма резким заявлением: «Отрицательное отношение самой Семьи к акту Кирилла – равносильно бунту в самой Семье».

Само появление Манифеста Кирилла Владимiровича сопровождалось новой волной слухов о «чудесном спасении» Царской Семьи, что следовало, в частности, и из официального сообщения «От Канцелярии Блюстителя Государева Престола», подписанного ее управляющим, капитаном II ранга Г.К. Графом:

«Из сообщений некоторых Представителей Его Императорского Высочества видно, что среди Русских монархистов продолжают держаться слухи о том, что Государь Император Николай Александрович, Государыня Императрица Александра Феодоровна, Наследник Цесаревич Алексей Николаевич, Великие Княжны Ольга, Татьяна, Мария и Анастасия Николаевны, а также Брат Государя Императора, Великий Князь Михаил Александрович, избегли смерти и уже более шести лет скрываются где-то в надежном месте.

По приказанию Его Императорского Высочества, Его Канцелярия неоднократно уже обращалась к лицам, распространяющим эти слухи, с просьбой сообщить их источники, или данные, могущие выяснить правдоподобность оных. Но всегда, к сожалению, оказывается, что слухи эти или ни на чем не основаны или являются вполне фантастичными.

Между тем строго положительные и проверенные данные доказывают с ужасающей убедительностью, что все вышеуказанные Высочайшие Особы погибли мученической смертью в Екатеринбурге и Перми в июле 1918 года»¹⁹⁷.

Официально на это обращение никто не откликнулся. В эмигрантской же прессе тем временем всё умножались публикации со всевозможными слухами.

Немногочисленные легитимистские газеты пытались противостоять этому дезинформационному натиску, не стихийному, конечно, а вполне управляемому.