Цена победы

– Места, где крупные корабли могут подойти вплотную к берегу, можно по пальцам пересчитать. А так ничего крупнее катера к берегу не подойдёт.

– Это тоже хорошо… Теперь насчёт артиллерии. Маловато будет стволов-то, господа офицеры…

– А что тут поделать-то? – спросил кто-то.

– Идеи у меня есть, – ответил Аристарх. – Предлагаю использовать корабельную артиллерию. Корабли вот только нужно будет для остойчивости притопить у берега и снять команды, кроме необходимых смен канониров и механиков. Акватория за брекватером пристреляна?

– Так точно, ваше высокпревосходство.

– Добро. Ещё вот что – выгребите все арсеналы флота и заминируйте подход к порту, так чтобы ниаронцы задолбались это всё тралить…

– Но, господин генерал… – неуверенно спросил Сомов. – А как же нам самим выходить в море, мимо наших же мин?

Морозов удивлённо посмотрел на фрегаттен-капитана.

– А вы что ещё до сих пор не поняли? В море вы уже не выйдете – большая часть кораблей вашей эскадры будет потеряна при отражении морского десанта, а те, что уцелеют, я прикажу уничтожить, дабы они не достались враг. Так что рекомендую всем вашим людям, кроме канониров и механиков, надевать доспехи и учиться сухопутному бою.

Судя по унылому выражению лица Сомова, данная перспектива его ни капельки не радовала.

– К демонтажу орудий с «Рассвета» приступайте немедленно. Насколько я помню крепостную трёхдюймовку и её питающий аккумулятор, то особых проблем возникнуть не должно. Возьмите сколько нужно солдат из приведённого мной подкрепления и начинайте готовить позиции для эмиттеров – они не будут лишними в обороне. И вообще, займитесь дополнительными укреплениями. Да, кстати, что у вас с зенитками?

– Четыре спаренных установки, в данный момент на плановом ремонте, – отрапортовал Катальский.

– Это прям диверсия какая-то… – пробормотал Евстафий. – Здесь – на ремонте, в Южном – на ремонте… А по драконам из гаубиц и арбалетов приходится стрелять…

– С ремонтом заканчивать, – отрезал Морозов. – Хотя… Восемь стволов – это капля в море… Ну да ладно, пускай будут. И вот ещё что, подготовьтесь к вывозу всего ценного из острога – часть обоза уже прибыла, остальные подводы прибудут позже. Всё что будет невозможно вывезти – уничтожить на месте, чтобы не досталось врагу. И заминировать тут всё к едреней матери. Я хочу, чтобы ниаронцы дрались за крепость, но получили в итоге только кучу трупов своих солдат и груду развалин. Но без лишней необходимости не рискуйте – живые вы будете гораздо полезнее, чем героически погибшие. Сейчас мне массовый героизм от вас не нужен, мне нужна качественно сделанная работа.

Ну да ладно, в сторону лирику и высокие слова…

С теорией мы более-менее разобрались, теперь пойдём всё осмотрим ещё раз, но уже в натуре. Пройдёмте, господа офицеры…

* * *

10 июня 1607 г., о. Монерон, г. Южно-Монеронск, 16:00

– Господин старшина, а зачем это мы делаем? Ерундой ведь же какой-то, прости Сотер, занимаемся… – молодой ополченец с кислым видом нашивал себе на плащ небольшие верёвочные петли. С иголкой в руках он чувствовал себя не слишком комфортно – подобная работа была для бойца в диковинку, вот и полезло недовольство.

– А-атставить разговорчики, – на корню зарубил пререкания уже знакомый седоусый старшина. – Ты мне, дурило, ишо потом спасибо скажешь и в ножки поклонишься за енту ерунду…

Старшину звали очень потешно – Клавдий Юрьевич Пихтин, но никто из ополченцев над этим не ржал. Седоусый хоть и разменял уже шестой десяток, но был бойцом всё ещё хоть куда, и удар у него был хорошо поставлен, в чём кое-кто уже имел несчастье убедиться.

…Новобранцы даже и не подозревали, каких трудов стоило капитану Бондарю заполучить этого бойца в свою роту.

Дед Пихто, как иногда его называли, был не просто хорошим, а очень хорошим солдатом, даже, несмотря на свой возраст. Он не очень любил распространяться о своём прошлом, но Павел знал, что Клавдий успел немало послужить в егерях – уж больно у него характерные знания и навыки были.

Другое дело, что старшина не особо любил демонстрировать их – нехорошие, видать, у него были с этим связаны воспоминания. Всё же егеря род войск хоть и элитный, но… слишком уж одиозный что ли… Их же основной профиль – лесная война. Это старались не афишировать, но первоначально их затачивали исключительно на котрэльфийскую борьбу, а сражаться против Перворождённых на их же территории могли только или настоящие профессионалы, или настоящие маньяки.

В егеря брали и тех, и других.

Это уже потом, когда вялотекущие войны с ушастыми (кстати, очень неточная характеристика – практически у всех иных рас уши иной, чем у людей формы) затихли, «охотников» начали использовать и в других целях. Например, для выкуривания из лесов взбунтовавшихся крестьян и иных мятежников. Именно тогда, егеря и заполучили свою неоднозначную славу – уж слишком они не стеснялись в выборе методов и средств ведения войны.