Ценитель чайных церемоний

– Выслушав меня благосклонно, Александр Владимирович тако высказался. Мол, ведомство генерал-квартирмейстера исполняет свои особые задачи, многим прочим неведомые и непонятные. И лезть в их дела никому не рекомендуется. Бог с ним, с этим офицером неведомым! Какого-то особо важного значения показания его в данном случае не имеют… На сём я и успокоился. И доклад соответствующий уже готов был! Но…

Пожилой собеседник взял рюмку и, не торопясь, допил вино.

– Хорош букет!

– Так, а дальше-то что?

– А дальше – уже на самого Афанасьева тати лесные напали. Точнее – на обоз его.

– Отомстить хотели? – понимающе кивнул полицейский чин. – Читал я в романах иных о таком…

– Так то – в романах! Нет, самого его при сём не случилось – а вот обозников всех положили насмерть! Никто не уцелел! Раненых – так уже опосля дорезали.

– Господи, спаси мою душу грешную! – перекрестился хозяин кабинета. – И что?

– Опять явился какой-то офицер – на сей раз не в полицию уже, а к немцу Краузе Генриху, что страховым делом в городе ведает!

– Знаю такого! – кивнул хозяин кабинета. – Дотошный, как… я даже и не знаю, кто!

– И что-то сей офицер немцу поведал такое, что тот своих приказчиков тотчас же отрядил. Дабы они досконально все на месте проведали. Итог ты знаешь – отказали Афанасьеву в страховке. А ныне уж и полиция что-то там по этому же делу нашла… Впрочем, за это ты и больше моего ведаешь!

Здесь полицейский ничего не ответил. Только с умным видом кивнул.

– Так я министру двора и доложил – мол, не считаю возможным Афанасьева к награждению рекомендовать – зело много вокруг него всяких темных дел происходит. Полагал бы награждение отложить – не стало бы сие некоей ему индульгенцией…

– Чем?

– Латинское сие слово. Отпущение грехов означает. Мол, чист таковой и не грешен ни перед кем. И… помяни моё слово – не быть ему теперь и поставщиком Двора!

– А и Бог с ним! – махнул рукой товарищ обер-полицмейстера. – Сам виноват в грехах своих – неча дружбу с кем попало водить!

– Другое скажу! Что это за офицеры такие вдруг взялись? И откуда они что ведают?

– Третье отделение[44]?

– А вот тут ты и сам думай…

Новый кирпич свалился откуда-то с верхов и вовсе неожиданно. Артём на очередной встрече сообщил, что со здания конторы Афанасьева внезапно исчезла вывеска. Вот с утра была – а в обед неведомо куда испарилась. А появилась снова уже следующим утром. И всё бы ничего… но текст там поменялся…

За ночь оттуда исчезла многозначительная приписка – «Поставщик Двора Его Императорского Величества».

Опачки… Подобные изменения просто так не происходят! Похоже, что наш зловредный купчик всё-таки доигрался!

Парень принёс ещё одну новость – Добрынин требует срочной встречи. Ещё перед моим отъездом из его дома мы договорились – сам он в мою квартиру не приезжает. И никого иного не присылает. Если надо – встречаемся в каком-нибудь трактире или в ресторане.

Судя по всему, сейчас возник именно такой вот момент…

– А и прилетело нашему злодею-то! – довольно крякает купец, опрокидывая очередную рюмку водки. – Отлились ему чьи-то слёзки! Из поставщика двора вылететь… такой удар не враз переможется!

– Ну… – приподнимаю свою рюмку и я. – Это, думаю, всё же не конец… силы у него ещё есть.

– Чай, не только у него!

– А вот с этого момента, – ставлю рюмку на стол, – желательно было бы подробнее послушать…

И послушал.

Добрынин, что ни говори, мужик умный.

И голова у него варит!

Прекрасно понимая, что в одну харю ему с таким супротивником не совладать, он заручился поддержкой ещё нескольких сотоварищей. Вместе они уже представляли собой достаточно внушительную группировку. И донесение куда надо нужной информации – это была заслуга не только моя, тут каждый постарался.

Итог – мы можем наблюдать, Афанасьев получил по шапке. Да, он всё ещё богат и влиятелен, но уже не настолько неуязвим…

А вот выпивать по этому поводу я бы пока не спешил!

Но… тут у каждого своё понятие о своевременности…

Вернувшись поздно вечером домой, я отпустил (как и всегда делал) извозчика метров за триста от дома, на перекрёстке. В случае чего, сколь его ни допрашивай, а точного моего места жительства он указать не сможет – даже и при большом желании.

А надо сказать, что с уличным освещением тут… сложно…

Это на центральных улицах какие-то том фонари ещё стоят, а здесь, вдали от цивилизации… Нет, парочка фонарей на перекрёстке всё же торчит – но и только. Хорошо, хоть дорога относительно знакомая, да наезженная. И тропки натоптаны…

Не торопясь, топаю в сторону дома, размышляя об услышанном от купца. Что-то мне в этих бравурных новостях не по нраву… а что именно?

Хм… Это к кому тут гости-то нагрянули?

Около дороги стоят двое саней с лошадьми – а возчиков нет! Чего-то я не врубаюсь… Чай, не современный Питер, охраняемых стоянок не имеется – такую ценную вещь, как лошадь с санями, без присмотра мало кто рискнёт бросить! Да, не рынок и враз тоже не упрут, но…

Быстро бросаю взгляд по сторонам. Может, какой-то сторож всё же имеется? И я его просто не вижу?

Нет, никого такого поблизости не заметно. Смотрит из окна?