Церковь и политический идеал

Отрицание знает разные подходы и далеко не всегда обусловлено эгоистичными и враждебными мотивами. Людей объединяет общность крови, языка, культуры, места жительства. Это – совершенно естественный процесс. И в этом отношении роль христианства едва ли может быть переоценена. Признавая каждого из людей сыном Божиим, заповедуя не убивать иноверцев, но любить их, видеть в них своих братьев, Церковь во многом устраняет грубые материальнорасовые критерии солидаризации народностей, наделяя христианскую нацию ролью потенциального имперского мессии, призванного объединить все человечество в рамках единой православной государственности под сенью единой власти. В православной нации также присутствует момент отрицания чужеродных тел. Но отрицания во имя Бога, Добра, во имя всечеловечества и вечного спасения. И через это отрицание через Христа вновь возрождается любовь, которая и есть любовь истинная, христианская.

Бывает, нация сталкивается с чемто качественно для себя чуждым. Тем, что угрожает самому ее существованию. Например, с другой, враждебной культурой, основывающейся на совершенно иных духовных идеалах и вероисповедании. В этом случае отрицание становится способом самосохранения нации, самобытных начал ее духовной жизни. Здесь война культур, вер, характеров, кто кого победит, «или – или». И такая борьба не может изначально оцениваться негативно со стороны Церкви как некое проявление гордыни и животных инстинктов.

Церковь также не признает отвержение по расовому признаку, как не признает и механического объединения всех народностей в некое искусственное космополитическое и безрелигиозное целое, справедливо полагая главным для себя критерием сохранение православной культуры и нации, ее носительницы. Церковь признает православное государство своим могущественнейшим защитником, поддерживает и укрепляет национальную идею. И когда государству угрожает смертельная опасность, она освящает войну во имя справедливости, во имя Христа. Во все времена Церковь неоднократно являла пример величайшего национального героизма, патриотического самопожертвования, не только сплачивая вокруг себя православную нацию в тяжелейшие минуты, но и выступая буквально ее создателем, например, Руси. Как забыть преподобного Сергия Радонежского, св. патриарха Гермогена, св. Филарета Московского, св. и праведного Иоанна Кронштадтского? Стараясь стереть из нашей памяти эти уникальные имена, не уничтожают ли противники национального, православного патриотизма той основы, на которой зиждется живая земная Церковь? Не губят ли они тем самым нашу Церковь, не желая замечать, во что превратились некогда величайшие Поместные Церкви Востока, находящиеся ныне под властью турок?

Наполненная православным духом, русская нация невероятно высока по степени своей культуры, всегда склонна к принятию в себя все другие народы и народцы. Но как только духовная основа нашей нации начинает истощаться под влиянием светских, материальных веяний, так вскоре в нации начинает первенствовать мотив отрицания во имя себя. Христианской любви здесь больше нет, разрушается духовная основа нации, идея православного всеединства уже не может пробить каменное сердце, а здоровое чувство национализма перерастает в шовинизм и расизм.

Именно этим и объяснима та безудержная, животная ненависть, какую проявляют в наши дни люди, выросшие без Христа, не дошедшие до Церкви. В нас присутствует живая потребность в духовной жизни, врожденное в каждом великороссе инстинктивное чувство государственности, желание организованной и справедливой власти. Но они, к сожалению, не подкреплены сегодня ни административно, ни идеологически, ни духовно. Загнанное положение нашей нации в мире, глумление над нашими соотечественниками в ближнем зарубежье и даже у себя дома вызывает естественную реакцию пробуждения национального самосознания.

Но без Церкви, без обращения к традиционным христианским основам нашей национальной государственности эти стремления порождают только тот псевдонационализм, который либеральствующая публика рада выставить на всеобщее осуждение и посмешище в качестве отрицательного образчика, живого пугала. И тут же приписывает этот результат Церкви в качестве плода ее деятельности, хотя ясно, что это ложь. Чем дольше наш нынешний русский патриотизм будет носить характер больного, горделивого самовозвеличения, перманентно переходящего в язычество и оккультизм, тем меньше шансов остается нам для того, чтобы воссоздать свою былую славу и величие, быть достойными памяти предков. Они шли за Христом и создали Святую Великую Русь, мы же забыли Его и, как следствие, потеряли себя.

…Наше государство тяжело больно, дух наш во многом поражен. Но через Церковь, через возрождение нашей национальной, государственной идеи и возможно единственно наше спасение как великого русского православного народа. Сила Русского государства – в нас, а наша сила – в Правде, т.е. в Боге.

2003 г.

«Прогресс» отрицательной нравственности… и общество будущего

I