Цифровая пропасть

– Лиза, это полиция! Какие права? Ты о чём?

Я набросил халат, подошёл к зеркалу.

– Лиза, свет.

Взъерошив волосы, посмотрел на своё отражение и покачал головой. На давно спящего человека я не похож. Будь, что будет.

– Слай, комиссар нервничает и ругается.

– Всё хорошо. Я только что проснулся, пусть понервничает, Лиза.

– Что ты себе позволяешь, Слай? – Джим брызгал слюной, из глаз сыпались молнии.

– Доброй ночи, офицер. – Я зевнул и сделал это очень натурально: напряжение последних часов сделало своё дело, я захотел спать. По-настоящему. – Неужели у вас заканчивается время Жизни, комиссар, и вам нужен Проводник?

Холгерт отступил на шаг, на мгновение замолчал.

– Да что ты себе позволяешь? – повторил Джим. – Я не посмотрю на то, что ты сопровождаешь людей к дверям Исхода, да я тебя…

– Лиза, ты фиксируешь наш разговор? – перебил я комиссара. – Передай информацию в головной участок большого Города. Ну-ну, господин комиссар, продолжайте, угрожайте мне.

– Ладно-ладно, давай успокоимся, Слай. Мы друг друга знаем лет тридцать, если не больше, нам незачем обострять отношения. Я просто хотел узнать не слышал ли ты подозрительный шум и звуки выстрелов. На соседней улице произошло нападение на офицера полиции. Пусть и на андроида, но полицейского андроида. Это произошло около часа тому назад.

– Лиза, во сколько я заснул? – я демонстративно зевнул, наблюдал за реакцией на мои слова комиссара полиции.

– В одиннадцать ноль пять, Слай. – ответил искусственный интеллект дома. Умница моя, слов нет.

– Хорошо. Ты один в доме, Слай? – Холгерт попытался полностью открыть дверь, но свои права я знал наизусть и придержал дверь ногой.

– Ордер, господин полицейский. Понятые, всё как положено. И хватит разыгрывать представление, Джим Холгерт. Твои помощники давным-давно просканировали моё жилище.

– Хорошо, ладно, – сдулся комиссар. – Если что-то узнаешь, услышишь что-то о произошедшем – звони, Слай Макклой. Надеюсь, ты не собираешься покидать Билсби в течении суток?

– И не надейся, Джим Холгерт, – в тон полицейскому ответил я. – У меня заказ и подписанный контракт с супругами Питерсон. Их, как ты знаешь, обокрали потрошители. Время Исхода Питерсонов совсем рядом.

– Вот как? Да, я слышал о беде супруг Питерсон. Мне очень жалко, что мы не можем остановить разгул преступности. Хорошо, Слай, когда вернёшься из Пустоши, мы поговорим о жизни, о наших совместных проблемах. Хорошо?

– Я не вернусь, Джим. Ты прекрасно знаешь, что у меня осталось чуть больше четырёх суток Жизни. Какой мне смысл возвращаться в Билсби, ради кого или чего?

– Нет смысла, – кивнул комиссар. – Подожди, так мы что, с тобой последний раз разговариваем, Слай Макклой?

– Да, Джим. Прощай.

Я не без сожаления посмотрел на Холгерта: сытая и вольготная жизнь его окончательно испортила. Джим растолстел, лицо превратилось в безразличную к горю людей маску. Глаза, бегающие из стороны в сторону, выдавали в комиссаре тревогу, ожидание чего-то неизбежного и неотвратимого. Джим был от меня на расстоянии нескольких метров, когда остановился, и, не оборачиваясь, еле слышно спросил:

– Что людей ждёт там, за дверьми Исхода, Слай?

– Побываю за дверьми, тогда расскажу, – я попытался отшутиться, но понял, что сейчас шутка выглядит бледно и неуместно. – Не знаю, Джим.

– И тебе не страшно? Ты смирился с Исходом?

– У меня есть выбор?

Джим сгорбился, подошёл к машине, оглянулся. Я помахал рукой, но заходить в дом не стал. А ведь прав Джим, тысячу раз прав. Я больше никогда, ни при каких обстоятельствах не увижу город Билсби, с его двенадцатью тысячами населения. Город мастеров, город мятежников и протестантов. В Билсби селили только неблагонадёжных людей, тех, которые хоть раз в жизни задали вопрос себе и своим знакомым о Предназначении, вопрос о том, как люди получают Знания, при этом нигде и никогда не обучаясь. Люди с Этими знаниями рождались и умирали в пятьдесят лет, не пожив как следует для себя, не вкусив прелести жизни. Таких городов, как Билсби, было два десятка. Основной Город, большой, с сумасшедшим ритмом жизни, становился для мятежников и вольнодумцев недостижимой мечтой, воспоминанием о другой, далёкой жизни.

Вдохнув полной грудью воздух, я посмотрел в ночное чёрное небо. В одной странной книге, найденной мною в складе Предтеч, было написано следующее: «… наступит время великого Исхода, люди отправятся к звёздам, чтобы найти себе новый дом, новую Землю». Знать бы ещё, что обозначают эти слова. «Земля», «звёзды». Догадаться можно, конечно, но это будет всего лишь догадка. Если есть на небе звёзды, то должны быть и корабли. Иначе как бы тогда люди отправились к звёздам? Правильно, никак. Я вздохнул: за такие мысли людей лишают права Жизни. Навсегда. Или вот ещё фраза: «… высоко в небе сияло Солнце. Когда оно садилось на Западе, за работу принимались королева ночи Луна». Странные слова и непонятные. Может быть, сам Бог меня свёл с Линдой и Джорджем Питерсон? Чтобы я узнал Правду об Исходе? Только возникает правомерный вопрос: узнаю я Правду и что мне с ней делать? Одни вопросы, короче говоря.