Митрополит Рижский и Латвийский Леонид (Поляков) умер в этот день, 8 сентября 1990 года. Митрополита Леонида и отца Александра отпевали в один и тот же день, 11 сентября 1990 года, в день Усекновения главы Иоанна Предтечи.[37]
Священник Александр Борисов
Когда Алику было лет пять, как-то проходили они вместе с матерью мимо церкви в Тарасовке – это очень красивая церковь. Вдруг Алик сказал:
С детства я увлекался биологией. После института работал сначала в НИИ общей генетики, потом в Институте биологии развития. Но меня всё время не оставляло чувство, что всё это как бы только для себя, хотелось сделать что-то более значимое, более важное. Я всегда предполагал, что могу оставить научную деятельность, чтобы послужить Церкви. И вот лет в тридцать я почувствовал, что пора сделать этот шаг. Однако отец Александр стал меня настойчиво удерживать и удерживал года два примерно, и лишь тогда, можно сказать, сдался.
Теперь я понимаю: он действительно хотел от меня решимости, уверенности в выборе именно такого пути. Сам переход оказался, к счастью, вовсе не трудным, хотя в то время это выглядело весьма экстравагантным – уйти из Академии наук в Духовную академию. Но отец Александр дал мне перед разговором с директором института, академиком Астауровым, дельный совет. Он буквально предвидел:
Сергей Бычков
Помню, что сороковой день со дня кончины Елены Александровны Огнёвой отмечали в Новой Деревне – отец Александр служил панихиду, а потом мы вместе пешком пошли на станцию Пушкино. Володя Ерохин, ухаживавший за ней вместе с сестрой Ольгой, скорбел, что до последней минуты не находился рядом с ней. Неожиданно отец Александр сказал:
Марианна Вехова
Я рассказала отцу сон. Как будто я вошла в какую-то незнакомую церковь. Там было пусто и темно. Только в правом приделе горели свечи, худой молоденький священник что-то говорил и пел, он был в чёрной одежде. Перед ним стояло много молодых женщин в чёрном, они теснили друг друга и протягивали священнику какие-то коробки.
– Что тут происходит? – спросила я бабку у свечного ящика.
– Младенцев нерождённых отпевают, – ответила бабка.
– И мне сюда надо прийти, – сказала я, повесив голову. Мне было очень грустно во сне.
Отец внимательно выслушал рассказ и нахмурился. Он ничего не сказал, только посмотрел на меня почему-то с жалостью. Перевёл разговор на другое.
Через некоторое время выяснилось, что я беременна, а ещё через некоторое время мой ребёнок умер.
Когда я выписалась из больницы и пришла к отцу в церковь, он сначала прочёл очищающие молитвы, только потом допустил меня к причастию.
– Как неожиданно всё случилось… – пожаловалась я на исповеди.