Цветы в тумане: вглядываясь в Азию

Все это означает, что хаос китайской жизни приковывает внимание к мгновению, к «мельчайшему», побуждает жить красотой эфемерного и, следовательно, учит все оставлять

. Поразительное, даже парадоксальное свойство! Ибо, вникая, пусть даже невольно и автоматически, в каждое мгновенное переживание, сознание невольно пробуждается, встряхивается, дух открывает новые глубины своей чувствительности, и тогда за пеленой пляшущих теней вдруг прозреваешь в темной глубине неба… затаенное присутствие иного-одного: вечнотекучего хаоса. А мир, сваленный в кучу, еще откровеннее свидетельствует о своей цельности. Китайский город и есть такой образ хаоса – ошеломляюще цельный в своей беспорядочности. К хаосу приходят, оставляя, снимая, стирая все мысли, чувства и образы. Недаром Лао-цзы назвал бдение «чисткой темного зеркала». Эта работа хаоса сродни работе любви в буддизме или христианстве: она не прекращается ни на миг и даже составляет как бы ее бытийное подполье. Самое время вспомнить заветы древних «упражняться во всякое время» (Конфуций), «упражняться в постоянстве» (Лао-цзы). Поистине, мимолетность жизни – лучшее свидетельство непреходящего, и нет лучшего способа войти в вечность, чем предаться, довериться повседневности. Посреди житейского волнения, в оставленности всего и вся и, значит, в пред-оставленности

человека себе, раскрывающей тайну его свободы, только и может родиться воля к совершенству. Вот где спрятан секрет необыкновенной жизненности Древнего Китая.

* * *

На следующее утро отправляемся на вокзал скоростной железной дороги – нового китайского чуда. Куда только подевался хаос быта Поднебесной, она же всенародное под-небесье, которое прячется в самом себе! (Подозреваю, что он теперь прячется внутри компьютерных систем.) Быстрый, комфортабельный поезд за сорок минут домчал нас до городка у подножия горного массива Хуашань, старинного центра китайского даосизма. Как почти все знаменитые горы Китая, Хуашань теперь превращена в заповедник с красивыми видами аттракцион, и подвижникам Дао пришлось отступить под натиском смелого нового – читай: наглого и жульнического – мира турбизнеса. Из кабинки канатной дороги, поднимающей посетителей к вершине, можно видеть заброшенные домики и пещеры отшельников. Даосы отступили, но не ушли. Они укрылись в монастырях и оттуда совершают набеги на знаменитые пики Хуашани, проводят там свои «семинары». Наш путь лежит в один из таких оазисов древней мудрости, именуемый Институтом Яшмового источника. Институтом заведует наставник Су Хуажэнь, и он согласился обучать новичков из России гимнастике, дарующей долголетие.

Размещаемся в небольшой гостинице с видом на горы и красивым двориком в китайском стиле. Идем знакомиться с хозяином. Вышел во двор и остолбенел. Передо мной на стене висят четыре иероглифа, выражающие мудрость великого Пути-Дао: «Обеспечивайте бесперебойную сообщительность!» Ларчик открывался просто: здесь раньше размещалась контора, ведавшая транспортным сообщением в округе.