Туманные тёмные тропы

Вереан в некоторой нерешительности подошла к камню, на который падала весёлая искрящаяся струйка, и подставила ладонь. Вода холодная, почти ледяная. Все Источники такие. Все до единого. Конечно, эту воду изучали, но не нашли ничего. Вообще — ничего. Ни единого объяснения, отчего одних людей она заряжает бодростью, и это значит, что Лес не возражает против них и готов выслушать их слова и просьбы. Другие не чувствуют ничего, это значит, что Лес терпит их, но не позволит появиться в святая святых одним, без соплеменников. Третьим становится худо. Тут всё ясно — Лес их не любит, им лучше немедленно уехать с планеты.

Разыграть ту или иную реакцию трудно, все проявления настолько резкие и одновременные, что имитировать их крайне трудно. Да и незачем — если Лес тебя не принял, то всё, что найдёшь в нём — неприятную, пусть и быструю смерть от зубов зверей, от яда рептилий, от пыльцы растений или от объятий кольца. Лес быстро найдёт, кто исполнит приговор.

Вереан глотнула, допила остаток воды, провела ладонью по лицу. Вздрогнула, её как током ударило. Вскочила на ноги, запрокинула голову и засмеялась, довольным, счастливым смехом. Раздался вздох всех тех, кто был вокруг. Имперцы чаще других не проходят испытания, чуть ли не треть из них получает знак, что их только терпят, четверть изгоняется. Остальные могут попытаться убедить Лес, что они ему подлинные друзья, и хотят мира и пользы друг для друга.

— Лес готов выслушать вас. — Аран поклонился Вереан, когда та пришла в себя. — Теперь подойдите к камшеру, теаренти Вереан, прикоснитесь к нему ладонями и скажите, кто вы и зачем прибыли сюда, хотите ли вы жить с Лесом в мире. Вас никто не торопит.

А вот тут никому не позволено приближаться ближе, чем на пятьдесят шагов. Охрана рассредоточилась, чтобы не дать Вереан сбежать. Лес по-разному проявляет свой ответ. Но он однозначен — если после ответа на теле человека есть хоть одна открытая рана, хоть одна кровоточащая отметина — это последнее предупреждение, убирайся отсюда поскорее.

Они долго ждали. Вереан собиралась с мыслями. В конце концов, она подошла к гигантскому дереву, опустилась перед ним на колени, прижала обе ладони к коре и замерла.

Секунды текли, все затаили дыхание. Взгляд Леса почувствовали все, не только Вереан. Она отошла от дерева, оглядываясь; ещё бы, поначалу это может напугать кого угодно. Оглянулась, встретилась взглядом с Араном, тот махнул рукой: «Стойте, ждите».

Побеги винограда. Такие же, что видела Мерона. Они возникли вокруг Вереан, они пробивали слой хвои и тянулись к женщине. Вереан вздрогнула, но не бросилась бежать: попробуешь уйти от ответа Леса — и не доживёшь даже до рассвета. Вереан лишь вскрикнула, когда первый побег коснулся её кожи, и упала на четвереньки, когда несколько других оплели её ноги. Прошло минуты три — и нет человека, только шевелящийся слой побегов над небольшим холмиком.

Мерона видела многое. Видела и то, как после ответа Леса от человека оставались только выбеленные, сияющие кости. Иногда и костей не оставалось, но никто и никогда не обязан требовать ответа Леса, это добровольно. Но раз потребовал, не обижайся. Людей можно обмануть, Лес — невозможно.

Минуты через три виноградник вновь пришёл в движение, принялся отступать, отпускать то, что держал только что мёртвой хваткой. Разумеется, это снимают, но в эфир это не идёт никогда. Официально ответ Леса — не более чем акт веры, игра воображения того, кто спрашивает. Пусть даже есть тысячи таких записей и десятки тысяч свидетелей, эти материалы не станут известны кому-то за пределами Стемрана. Очень своеобразная цензура. А жителей Стемрана и убеждать ни в чём не надо.

Мерона и Аран бросились к Вереан, когда её стало видно. Как и сама Мерона, Вереан была вся покрыта травяным соком и кровью, а её одежда была изорвана в клочья. Туфли тоже не уцелели.

— Вы можете встать? — спросил Аран, когда стало видно, что Вереан жива и дышит. Та кивнула, подняла голову — жуткая маска из волос, крови, древесного сока и грязи — и… улыбнулась.

— Воды и полотенца, — приказал Аран. После ответа первое, что часто бывает нужно — смыть с человека всю грязь. Чем больше грязи на теле, тем больше грязи было внутри. Что Лес смог очистить, он очистил, теперь всё зависит от человека.

На теле Вереан грязи было порядком. Но ни Аран, ни другие свидетели болтать не будут. Это касается только самой Вереан и Леса.

«Она совсем не смущается, — осознала Мерона. — Вот это самообладание!». И вспомнила себя саму там, в Гаххаре.

Минут через пять Аран оттёр Вереан дочиста, та спокойно поворачивалась, не стесняясь наготы, и показывала, где ещё не отмыто. Здоровая, целая кожа — ни царапины, ни раны. И запах — теперь от Вереан пахло виноградом. Именно плодами, а не соком. Интересно, она сама чует?

Ещё минут через пять принесли запасную одежду. Тоже традиция, одежда обычно уничтожается напрочь. Если уцелела — дело плохо, Лес не хочет очищать тебя, и тогда опять же тебе лучше уехать.