Ты будешь моей (СИ)

— Отрежу одну очень важную часть, чтобы ты меня больше не мучил, — нарочно провоцируя его, скребу ногтями над расстегнутым ремнем по голому животу.

Ходить дома в футболках ему не слишком нравится, поэтому я очень часто подвисаю, разглядывая все его эти перекатывающиеся под кожей тугие мышцы, которые приходят в движение, когда Ян чем-то занят.

— И насколько у нас теперь этот целибат? — вроде бы смотрит в глаза, а ладони уже гуляют по моей груди. Сжимают, пальцы обводят соски по кругу.

— Навечно! — я шиплю, отпихивая от себя Яна.

Вот что мне теперь делать? Что делать с этим зарождающимся внизу живота теплом, которое плавно растекается по всему телу?

— Я не согласен, — его смех заставляет прикусить губу из-за щекочущих ощущений от теплого дыхания за ухом.

— Мне для салата надо еще яйца порезать, — произношу с намеком, а у самой щеки вспыхивают.

— Люди добрые, извращенку в жены взял. Агат, — голос за секунду становится серьезным. — У отца филиал открывается новый, он устраивает загул по этому поводу…

— Нам надо быть?

— Желательно. Он, подозреваю, рвет и мечет. После того звонка я больше ему не отвечал, но поговорить-то все равно надо.

Отец Яна позвонил ему практически сразу после выхода статьи в журнале. Это был не разговор, они просто орали друг на друга.

Я, спрятав ноги под одеяло, смотрела, как мой муж курит на балконе. Сигареты летели с такой скоростью, что я считать не успевала. Вздрагивала каждый раз от его жестких ответов, несколько раз собиралась вылезти из укрытия и хотя бы обнять, поддержать как-то, но было страшно.

Действительно страшно, потому что когда рядом с тобой разъяренный мужчина, превосходящий тебя по силе в несколько раз, просыпается что-то такое внутри.

Царапающее и ядовитое.

На следующий день полетела новая волна проверок. Впору было хвататься за голову, но у Яна был классный управляющий, поддерживающий с ним связь двадцать четыре на семь. А серьезных нарушений опять не было.

Так, мелкие косяки, за которые нельзя закрыть, но можно потрепать нервы.

— Платье у меня уже есть, — закидываю руки Яну на плечи, пытаясь не испачкать его. — Да и все-таки нужно дышать иногда свежим воздухом, пусть даже от подъезда до машины.

— Нет, детка, в магазинчик тот мы наведаемся еще раз.

— Зачем?

— Ты хочешь, чтобы меня посчитали жмотом?

— Почему сразу так? — я насупливаюсь. А вдруг мы снова с Жанной пересечемся?

— Потому что у моей жены одно платье на все случаи жизни. Ну и меня не отпускает мысль о сексе в примерочной, так что… Где там продается твой лидокаин?

Ян тянет зубами мочку уха и очень недвусмысленно сжимает в руках ягодицы, а я закрываю глаза, вспомнив, как он брал меня таким способом.

Вспыхиваю как новогодний салют от одной единственной искры.

Почему-то именно Яну я позволяю вообще все. Мне не кажется это чем-то грязным или неправильным, он так легко манипулирует всеми моими эмоциями, подчиняя их себе.

Страшно только думать об этом ужасающем слове из шести букв, которое постоянно крутится в голове.

Как не ляпнуть нечто подобное Яну после секса, когда он обнимает меня так сильно, что потрескивают ребра?

Один раз это уже чуть не слетело с языка, но тогда я вовремя прикусила его. Выкручиваться не пришлось, размеренное дыхание в шею говорило о том, что даже если бы и ляпнула — Ян не услышал бы. Он спал к этому моменту.

А если бы не спал? И если бы я все-таки проговорилась?..

Все эти дни в моей голове крутятся одни и те же мысли.

Ян, кажется, замечает перемены в моем настроении. Он пытается выманить меня на серьезный разговор, но каждый раз я набрасываюсь на него с поцелуями, и у моего мужа просто сносит крышу.

Секс — отличный способ уйти от сложных тем.

С покупкой вечернего туалета проблем не возникает, потому что Ян приплачивает девушкам-продавцам за полчаса технического перерыва всего магазина.

И да, он все-таки берет меня в примерочной, пока я глотаю собственные громки стоны, упираясь в стекло ладонями, и бесстыдно подставляюсь под резкие движения его мощных бедер.

Атласное бордовое платье со спущенными плечами-фонариками идеально сидит по фигуре, скрывая все неровности бедер и элегантным вырезом подчеркивая грудь. Ремешки на лодочках оплетают щиколотки, тяжелый браслет на руке в первые секунды приятно холодит кожу.

Ян тоже выглядит на все сто в идеальном смокинге и белой рубашке, расстегнутой на пару верхних пуговиц. Галстуки он принципиально не признает.

— Нихрена себе, — он присвистывает, когда я появляюсь в гостиной.

— Это можно считать комплиментом? — улыбаюсь слегка застенчиво, флиртуя в открытую со своим мужем.

Я силой удерживаю себя на месте, когда он приближается. Подходит вплотную и ловит мою ладонь, прижимает ее к паху.

— Вот это точно можно.

Под моими пальцами крепкая эрекция.

— А как же глаза, улыбка там? — облизываю губы, прослеживая траекторию его взгляда. Точно в мой скромный вырез.

— Очень красивые глаза.

— Они выше, Ян.

— Ага.

— Костро-ов, — смеюсь, когда его пальцы скользят по кромке выреза и немного забираются под ткань.