Тысяча и одна ночь. В 12 томах

А на следующий день рано утром они встали и пошли в хаммам, где молодой человек, которого на самом деле звали Аттафом Щедрым, приготовил для своего гостя узелок великолепной одежды. И после того как они приняли самую изысканную из ванн, они сели на великолепных лошадей, которых они нашли уже оседланными у дверей хаммама, и направились к кладбищу, чтобы посетить там святые могилы, и они обошли много их в тот день, вспоминая жизни людей и их смерти. И они продолжали делать так каждый день, посещая то одно место, то другое, и они спали бок о бок по ночам…

Но тут Шахерезада заметила, что наступает утро, и скромно умолкла.

А когда наступила

ВОСЕМЬСОТ ДЕВЯНОСТО ВОСЬМАЯ НОЧЬ,

она сказала:

И они спали бок о бок по ночам, уже привыкнув к этому, и все это продолжалось в течение четырех месяцев. Однако по прошествии этого времени душа Джафара опечалилась, а его дух упал; и однажды он сел и заплакал. И Аттаф Щедрый, увидев его в слезах, сказал:

— Да избавит тебя Аллах от скорби и печали, о господин мой! Почему я вижу тебя плачущим? И что может тебя огорчать? Если у тебя тяжело на сердце, почему бы тебе не раскрыть мне причину, по который ты чувствуешь тяжесть на сердце и горечь в душе?

И Джафар ответил:

— О брат мой, я чувствую, что моя грудь сжимается до крайности, и я хотел бы пройтись немного по улицам Дамаска, и я также хотел бы успокоить свой разум видом мечети Омейядов.

И Аттаф Щедрый ответил:

— Кто же может остановить тебя, брат мой? Разве ты больше не свободен гулять где хочешь, и освежать душу как хочешь, чтобы твоя грудь расширилась, а твой дух расцвел и возрадовался?! По правде говоря, о брат мой, все это пустяки, иди куда твоей душе угодно!

И Джафар уже собирался выйти, когда хозяин остановил его, чтобы сказать ему:

— О господин мой, только, будь добр, подожди минутку, чтобы мои люди могли оседлать для тебя скакуна!

Но Джафар ответил:

— О друг мой, я предпочитаю пойти пешком, ибо человек, сидящий на лошади, едва ли может развлечься, глядя вокруг себя и наблюдая; скорее люди, на него смотрящие, будут развлекаться, глядя на него и наблюдая за ним.

И Аттаф Щедрый сказал ему:

— Хорошо. Но позволь мне хотя бы дать тебе этот кошелек с динарами, чтобы ты мог делать подарки по дороге и раздавать деньги пригоршнями, бросая их в толпу, — и добавил: — Теперь ты можешь отправляться на прогулку, и пусть она успокоит твой разум, умилостивит тебя и вернет тебе радость и удовлетворение!

И Джафар, следуя пожеланиям своего щедрого хозяина, взял у него кошелек с тремястами динарами, а затем покинул дом своего друга.

И шел он медленно, угнетаемый своими мыслями об условиях, наложенных на него халифом, ведь он пытался их выполнить, но пока так и не нашел человека, который мог бы догадаться о содержании книги. И в это время он подошел к великолепной мечети, поднялся по тридцати мраморным ступеням главного входа и с восхищением осмотрел прекрасную фаянсовую облицовку, позолоту, драгоценные камни и великолепный мрамор, украшавшие ее со всех сторон, а также прекрасные бассейны, в которых текла такая чистая и вода, что ее не было видно. И он произнес молитву, и послушал проповедь, и оставался там до полудня, чувствуя, как великая свежесть опускается на душу его и успокаивает сердце. Затем он вышел из мечети и у дверей стал раздавать милостыню нищим, произнося следующие стихи:

Я видел красавиц, идущих в мечети Джуллага,

На стенах священных лежит там печать красоты.Их двери всегда открываются настежь любому,Кто хочет в тиши под священные своды войти.

А затем он покинул прекрасную мечеть и продолжил свою прогулку по кварталам и улицам, глядя и наблюдая, пока не пришел к великолепному дому, окна которого были украшены радующей глаз серебряной и золотой каймою, и в каждом окне висели шелковые занавеси.

Перед дверью дома стояла мраморная скамья, покрытая ковром. И поскольку Джафар уже чувствовал усталость от прогулки, он сел на эту скамью и стал думать о себе, о своем состоянии, о событиях последних дней и о том, что могло произойти во время его отсутствия в Багдаде. И вдруг в одном из окон раздвинулась занавеси — и появилась белая рука, обладательница которой держала маленькую золотую лейку. И своим восхитительным лицом и задумчивым взглядом она была похожа на полную луну, одиноко проходящую по небесному своду. И красавица задержалась на мгновение, чтобы полить цветы в ящиках на окне: базилик, жасмин, гвоздику и флоксы. И ее грация, когда она поливала эти душистые цветы собственной рукой, была исполнена совершенства. И Джафар, увидав ее, почувствовал, как его сердце забилось от любви. И он встал во весь рост и поклонился ей до земли. А девушка, закончив поливать растения, посмотрела на улицу и увидела наклонившегося до земли Джафара. И сначала она хотела закрыть окно и исчезнуть, но затем передумала и, перегнувшись через подоконник, сказала Джафару:

— Разве этот дом — твой дом?