Тысяча и одна ночь. В 12 томах

Поэтому, когда напуганная Тохфа оказалась перед кабинетами удобств вместе с шейхом Иблисом, она чуть не лишилась разума. Однако Иблис начал болтать, чтобы отвлечь ее, и вместе с нею быстро спустился в недра земли через зияющую дыру одного из кабинетов удобств. И, миновав этот узкий проход без всяких происшествий, они очутились у вырытого в скале подземного хода. И когда пересекли и этот проход, они вдруг оказались снаружи, под открытым небом. И на выходе из подземного хода их ждала оседланная лошадь без хозяина и погонщика. И шейх Иблис сказал Тохфе:

— Бисмиллах, о госпожа моя!

И, держась за стремена, он помог ей сесть на лошадь, седло которой было с большой спинкой. И она уселась, как смогла, на лошадь, а та тут же заволновалась под нею и внезапно расправила огромные крылья и взлетела, в то время как шейх Иблис летел рядом. Однако Тохфа так испугалась, что потеряла сознание, откинувшись в седле. Но когда благодаря свежему воздуху оправилась от обморока, она увидела себя на обширном лугу, который был таким свежим и полным цветов, что казался похожим на легкое разноцветное платье. А посреди этого луга возвышался дворец, высокие башни которого окружали сто восемьдесят ворот из красной меди. А у парадной входной двери дворца стояли джинны-стражники в красивых костюмах.

И когда эти стражники увидели шейха Иблиса, они закричали:

— Пришла Сетт Тохфа!

И как только лошадь остановилась перед входной дверью, стражники окружили ее, помогли ей спуститься на землю и отвели во дворец, целуя руки. А внутри она увидела большую залу, состоящую из четырех последовательно расположенных помещений, стены которых были золотыми, а колонны — серебряными, они были так великолепно украшены, что язык успел бы обрасти волосами, прежде чем я закончила бы их описывать. А в глубине залы стоял трон из червонного золота, украшенный морским жемчугом. И джинны с большим почтением усадили ее на этот трон. И главные джинны встали на ступени престола и расположились у ног ее. И они были похожи на сыновей Адама, за исключением двоих: лица их были ужасны, у каждого посреди головы был только один глаз, а впереди торчали огромные клыки, как у диких кабанов.

И когда все заняли места в соответствии со своим рангом и все затихли, в залу вошла любезная и красивая молодая царица. Лицо ее было так прекрасно, что оно освещало всю залу. А за нею, переваливаясь с боку на бок, шли три юные джиннии. И когда они подошли к трону, где сидела Тохфа, они поприветствовали ее милостивым поклоном. А затем шедшая впереди юная царица взошла на ступени трона, и Тохфа спустилась к ней. Приблизившись к Тохфе, царица долго целовала ее в щеки и в губы.

Эта царица была именно той правительницей джиннов, джиннией Камарией, которая влюбилась в Тохфу. А остальные три джиннии были ее сестрами, и одну из них звали Гамрой, вторую — Шарарой, а третью — Вакимой.

И Камария была так счастлива видеть Тохфу, что не смогла удержаться — подошла к ней, поцеловала ее еще раз и прижала к груди своей, лаская ее щеки. И, увидав это, шейх Иблис засмеялся и воскликнул:

— О какое прекрасное объятие! Будьте добры, возьмите и меня в свою компанию!

Но на этом месте своего повествования Шахерезада увидела, что приближается утро, и скромно приостановила свой рассказ.

А когда наступила

ДЕВЯТЬСОТ ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯ НОЧЬ,

она сказала:

И увидав это, шейх Иблис засмеялся и воскликнул:

— О какое прекрасное объятие! Будьте добры, возьмите и меня в свою компанию!

В ответ смех потряс сборище джиннов, и Тохфа тоже рассмеялась. А прекрасная Камария сказала ей:

— О сестра моя, я люблю тебя, а сердца настолько глубоки для чувств, что только души могут знать эти глубины! И душа моя свидетельствует, что я полюбила тебя еще до того, как увидела тебя!

И Тохфа, не желая казаться невоспитанной, ответила:

— Клянусь Аллахом! Ты тоже дорога мне, йа ситти Камария. И я стала рабой твоею, с тех пор как увидела тебя.

И Камария поблагодарил ее, снова поцеловала и представила ей трех сестер своих, сказав:

— Они жены наших предводителей.

И Тохфа должным образом поприветствовала каждую. И они подошли, чтобы, в свою очередь, поклониться ей. А после этого вошли джинны-прислужники с большим блюдом с едой и расстелили скатерть. И царица Камария пригласила Тохфу подойти и сесть с нею и ее сестрами вокруг блюда, в центре которого были выгравированы следующие строки:

^{А посреди этого луга возвышался дворец, высокие башни которого окружали сто восемьдесят ворот из красной меди.}