У Лаки

Прежде чем они поехали, Людовик, проскользив по двери, забрался на ремень безопасности. Эмили бросила телефон обратно в сумку. Людовик спустился с ремня и удобно устроился у нее на коленях, как будто был в курсе истории ее брака. Машины снова остановились, и она позвонила Лаки.

– Я не могу долго разговаривать, я за рулем. У меня удав в машине.

– Что?

– Змея. Рептилия. Я встречалась с Софией, и мы выяснили, что ее сын Джейми втайне от всех завел змею. Надо было от нее избавиться.

– Что ж, везите зверье сюда!

6

Эмили вела машину одной рукой, второй держась за поручень, одним глазом поглядывая на змею на своих коленях. Она свернула с шоссе. Дорога была ей знакома: она проехала мимо заборов, бетонных стен, облупившихся и потрескавшихся, новых узких зданий, мини-маркетов, угловых отелей, поля для крикета за камедными деревьями.

У дома Лаки Эмили припарковала машину и подняла змею, неся на вытянутых руках, словно ритуальное подношение. В каком-то смысле так оно и было. Доставка змеи сюда решала проблему для Софии, для Джейми и для Лаки. Эмили выбросила пакет с мышами в мусорный контейнер на улице. Они воняли, точно испортились. Людовик правильно от них отказывался.

– Хренова змея, – сказала Эмили, открывая дверь. – Он пробыл со мной в машине почти час.

– Давайте я его заберу, – хмыкнул Лаки, забирая Луи и устраивая его на кушетке рядом с собой; больше он не двигался, только говорил. – Вы виделись с Софией? Что она рассказала? Поделитесь?

– Мы разговаривали про Третье апреля. А потом случилось это.

– Полагаю, теперь это моя змея? Что они едят? Тараканов?

– Насколько я понимаю, замороженных мышей разных размеров. Его зовут Людовик Второй. София и Джейми живут у подруги, которая не пришла бы в восторг, обнаружив дома змею.

– Та еще обуза. Но я могу помочь. Позабочусь о нем, – сказал Лаки.

Змея переползла к пятну послеобеденного света на краю дивана за его плечами.

– Можете позвонить Софии и сказать, что приютили Людовика? – попросила Эмили. – Мне надо уехать и позвонить.

– Отличный подарок, – хитро улыбнулся Лаки. – Они могут приходить в гости, а Джейми играть со своим питомцем.

Эмили посмотрела на змею, которая закладывала петлю на спинке дивана и вдруг уставилась на Лаки. Бедный Людовик, его глаза были похожи на камни. Лаки поднял обе руки, будто сдаваясь, когда змея заползла на него.

Эмили не спросила про «Колесо фортуны», не спросила о сумме, с которой началась франшиза. Все это будет позже. Мысленно она была в другом месте. Она чувствовала, что должно что-то произойти. Сидя в машине, припаркованной у дома Лаки, она позвонила Майклу.

– Я должен сказать тебе важную новость, – сказал он. – Тереза беременна. У нас будет ребенок.

– Что ж, – ответила Эмили после ужасной паузы.

Этот двадцатисекундный разговор положил конец неуклюжему диалогу об их расставании. Если бы Тереза не забеременела, Эмили и Майкл так и погрязли бы в неприятных разговорах на недели или месяцы, или даже годы, как только она вернулась бы в Лондон. Это был обычный процесс расставания – неудобные и нежелательные звонки, палки в колеса друг друга, нападки друг на друга с дурацкими идеями, что пошло не так и как это все исправить. Или, что хуже всего, как найти диалог и помириться. Привязанность просто так не уходит.

Теперь у него будет ребенок, но не от нее. Он нырнул в другую жизнь.

Изабель, администратор отеля, должно быть увидела выражение ее лица, потому что вышла из-за стойки, быстро пересекла вестибюль, чтобы спросить, все ли с Эмили в порядке. Эмили сказала, что все прекрасно, и поблагодарила за заботу. Войдя в номер, она открыла компьютер, чтобы отправить письмо Майклу. Они закончили с диалогом, но она хотела поставить точку. Она начала писать в текстовом редакторе про Терезу и беременность, про безуспешную попытку Эмили забеременеть, про Биона из Смирны и своего загадочного отца. Про то, что Майклу не хватает страсти, не хватает тепла, про слезы, которые она выплакала, про то, что она переспала с Лиамом, и этот секс заставил ее понять, что она не хочет провести оставшуюся жизнь, трахаясь только с Майклом. Про дерьмовые квартиры, которые они снимали, и деньги, которые не смогли скопить. О годах, потраченных впустую за столом пост-редактора, о неудачной попытке написать книгу, о том, что никого, кроме Майкла, она не любила, но не получила от него взаимности. О том, что она не думала, насколько заслуживает преданности, и как жалеет, что у нее не хватило смелости уйти и искать это чувство.

Эмили закончила писать в три ночи и, не перечитывая и ни секунды не раздумывая, удалила документ. Следом она удалила неотправленный черновик письма. Руки ниже локтя болели, ее закаленные редактурой мышцы и сухожилия ныли. Она лежала поверх покрывала, голодная и мучимая жаждой, лишившаяся всего… обделенная любовью. И она начала видеть свое будущее.

1994

1