У страха глаза велики

Степанида быстро ввела двоюродную сестру в курс дела. Та только головой качала. Затем Степка сообщила обо всем, что произошло сегодня. И показала записку с цифрами и буквами.

– Да, похоже, с числами вы правильно разобрались, а вот с улицей будет посложнее, – заметила я.

– Мы с Машкой собрались завтра последить за ее дядей, не пойдет ли он на эту самую улицу... А теперь...

И тут зазвонил телефон. Я взяла трубку. Знакомый голос поздоровался и попросил Степаниду.

– Тебя! Маша!

Степанида почему-то зарделась и басом произнесла:

– Слушаю!

И тут же выражение ее лица изменилось, на нем читалась крайняя заинтересованность.

– Да? Здорово! Как ты сказала, Батиньоль? Да? Класс! Ой, Маш, ты знаешь, оказывается, я завтра занята. Меня на экскурсию отправляют, нет, не могу отказаться, за меня уж деньги заплатили... Вот и не знаю...

– Степанида, дай мне трубку! – решительно потребовала я.

Та удивленно на меня взглянула, но трубку отдала.

– Маша? Это Ася говорит. Не волнуйся, Степанида все нам рассказала! Насколько я поняла, это на улице Батиньоль?

– Да...

– Как ты узнала?

– Дядя спросил меня, как ему добраться до улицы Батиньоль, вот я и подумала...

– Он туда собирается сегодня?

– Нет, завтра!

– Это интересно! Вот что, Маша, ты не сердись, не обижайся, но на улицу Батиньоль тебе идти не стоит.

– Почему это?

– Потому что у тебя нет опыта слежки и дядя запросто тебя обнаружит. А это лишнее. Туда пойдем мы, я и Матильда. У нас есть опыт... И мы знаем в лицо твоего дядю, а он нас вряд ли узнает. А даже если увидит, то ни в чем не заподозрит. С какой стати?

– Да, наверное, – промямлила Маша. – Но вообще-то... это нечестно!

– Что нечестно? – удивилась я.

– Это же мой дядя, почему вы пойдете за ним следить?

– Чудачка ты, Маша! Нас не дядя твой интересует, а тот тип, Холщевников... Мы... вернее, Степанида узнала о нем еще в Москве, так что...

– Да, я понимаю...

– Обещаю тебе, что, как только мы что-то узнаем, обязательно расскажем тебе. Хорошо?

– Хорошо... – неуверенно ответила Маша. – А куда едет Степанида?

– В Шартр.

– Да, там красиво... Даже очень... – не без горечи проговорила она.

– Маша, не расстраивайся, все будет отлично! – попыталась я ее успокоить.

– А может, вы возьмете меня с собой, я вам мешать не буду, – едва слышно попросила она. – Ой, извините, я не могу больше говорить...

И она положила трубку.

– Ну что? – спросила Степанида.

– Она просилась с нами, но тут кто-то пришел...

– Машка сказала, что это нечестно, да? – довольно ехидно осведомилась Степанида.

– Да, и я с ней согласна даже, но что делать? Придется, Мотька, нам с тобой вспомнить старое! Ты не против?

– На улице Батиньоль? Нисколечко не против! Это очень красивая улица, я помню... Там еще церковь такая... Ниночка рассказывала, что ее построила в память казненных родителей дочка Марии-Антуанетты, герцогиня Ангулемская, да?

– Да, Мотька, у тебя и память! Церковь Святой Марии Батиньольской.

– Вот-вот. Степка, ты хоть слыхала про Марию-Антуанетту? Кто она была?

– Королева, – неуверенно ответила Степанида.

– А кто был ее муж?

– Король. И их казнили.

– А как его звали? – продолжала экзамен Мотька.

– Людовик Шестнадцатый! – к великому нашему изумлению, без запинки ответила Степанида.

– Ну ты даешь! Откуда ты знаешь?

– Какая разница? Знаю, и все! – отрезала Степанида, торжествуя.

– Матильда, кончай допрос! – вступилась я за нее. – Не мучай ребенка.

– Я не ребенок!

– Ну еще бы, тебе ведь на днях тринадцать стукнет! – заметила я.

– Откуда ты знаешь?

– Разве это секрет?

– Почему? Просто я удивилась...

– У тебя есть по этому поводу какие-нибудь мысли?

– Какие мысли? – растерялась Степанида.

– Как отпраздновать день рождения?

– У меня? Нет у меня никаких мыслей. Да и праздновать ничего не нужно.

– Ладно, там видно будет, – сказала я. – А вообще, нам лучше сегодня лечь пораньше, выспаться по-человечески, а то завтра рано вставать нужно, проводить Степаниду.

Ни Мотька, ни Степанида со мной спорить не стали. Видно, они тоже порядком вымотались.