У страха глаза велики

Когда Степанида закончила свой рассказ, Мотька всплеснула руками.

– Степка, ты ничего не привираешь?

– Вот те крест! – завопила ожившая Степанида. – Разве ж я такое придумаю?

– Да, пожалуй, не придумаешь... Ну и что нам теперь со всем этим делать? Кошмар какой-то.

– А что же тогда этот шантажист хотел от Машкиного дяди, а? – спросила Степанида.

– Может быть, он хотел у него что-то выведать о Холщевникове? – предположила Ася.

– Да, скорее всего. Но тогда получается, что этот самый дядя побежал докладывать об этом Холщевникову в первый же его приемный день. И решил пораньше убраться из Парижа, так?

– Выходит, что да, хотя черт его знает... тут так все запутано.

– Ася, а ты знаешь это кафе? – поинтересовалась Степанида.

– Не знаю, но, думаю, найти будет нетрудно. Только зачем? Ведь Холщевников нас прекрасно всех теперь знает. Да и что толку?

– Но как же... – растерянно проговорила Степанида. – Мы же убедились, что он преступник!

– Убедиться-то мы убедились, а доказать не сможем, – пожала плечами Матильда. – А ты, кажется, уже забыла, что завтра едешь на экскурсию! Замки Луары – это же мечта!

– Я помню, но...

– Степка, никаких но! – прикрикнула на нее Матильда.

– Между прочим, если бы не я, вы бы ничегошеньки про Холща не узнали, так бы и думали, что он славный дядька.

– Может, оно и лучше было бы, – вздохнула Матильда. – Потому что теперь мы знаем, кто он такой, а сделать ничего не можем.

– Но тогда... Эх, вот достать бы это самое досье... – мечтательно произнесла Степанида.

– Вот бы на Луну слетать! – горько усмехнулась Матильда.

– Что же, выходит, это безнадега?

– Выходит, так. Аська, а ты чего молчишь?

– А что тут скажешь? И так все ясно.

– Аська, Мотька, но мы же не можем просто сидеть сложа руки! Его надо разоблачить!

– Как?

– Может, просто заявить в полицию?

– Бесполезно! Насколько я понимаю, – мягко ответила Ася, – преступления он совершал в России, а перед здешней полицией скорее всего чист как стеклышко, иначе он вряд ли мог бы вступить в права наследства и все такое...

– А разве тутошняя полиция не может связаться с российской? – гнула свое Степанида.

– Может быть, и может, но... Не примут нас всерьез, пойми, Степка! У нас же нет ничего, только рассказы о том, что ты слышала. Этого мало.

– Значит, надо раздобыть доказательства!

– Легко сказать, – засмеялась Матильда. – Раздобыть доказательства.

– Ну, вообще-то, можно, наверное...

– Ты спятила, да? – закричала Ася.

– Ничего я не спятила, просто у меня идея появилась...

– Какая еще идея?

– Понимаете, девчонки, этот дядька, ну, который Холща шантажирует, он чего-то добивался от Машкиного дяди. Надо бы его найти...

– Зачем это?

– А вдруг мы сможем хоть одну страничку из досье раздобыть... Ту самую страничку, которую он хочет показать Холщу...

– Степанида, это же не научная фантастика! – воскликнула Ася.

– А может, стоит поговорить с Машкиным дядей, а?

– Час от часу не легче! Он же сразу помчался доносить Холщу!

– Я не уверена!

– Почему это?

– А потому! Если бы он предупредил Холща, тот вряд ли бы так реагировал на шантаж! Он был бы подготовлен!

– Степка, а ведь ты соображаешь! – одобрила кузину Матильда.

– А ты думала, я дебилка? Может, у Машкиного дяди совсем другие дела с Холщом, а про того типа он мог ничего не сказать... Если он знал, что тот собирает на Холща досье, и ничего ему не сказал, значит, он вовсе не против... Может, ему это даже выгодно...

– Выгодно? Думаешь, ему от этого миллиона что-то тоже обломится? – спросила Матильда.

– Нет, я другое имела в виду. Я хотела сказать, может, он хочет, чтобы Холща разоблачили...

– Шантаж вовсе еще не означает разоблачение, – вмешалась Ася. – Наоборот, если Холщевников заплатит шантажисту, то досье будет уничтожено. И у него сейчас только два выхода. Либо заплатить, либо убрать шантажиста.

– Но ведь тогда его уж точно разоблачат, – удивленно подняла брови Степанида.

– Да, если он его просто подстрелит или отравит. А если он подошлет к нему людей, которые будут... будут его пытать, предположим? Вряд ли он выдержит. И тогда...

– Ой, Аська, что ты такое говоришь! – сжала пальцами виски Матильда. – Ужас какой!

– Но это ведь возможно, правда?

– Возможно, да. Но ведь и шантажист мог такое предусмотреть, тем более если он хорошо знает Холща... И до завтра он где-нибудь надежно спрятался.

– Но почему, почему вы не хотите поговорить с Машкиным дядей? – вопила Степанида.

– Потому что это опасно! Мы ничегошеньки про дядю не знаем! Только то, что он связан с Холщевниковым, а вот чем связан, как, не знаем. И не имеем права так рисковать.

– Но мы же поняли уже, что он не донес Холщу на того типа!

– Это еще ничего не значит, а вдруг он в доле с ним? Запросто может быть, – заметила Матильда. – Скажешь, нет?

– Может, – понурилась Степанида.

– К тому же дядю избили, – напомнила Матильда, – избили в тот вечер, когда мы видели его вместе с шантажистом. Кстати, мы даже не знаем, как его зовут.

– Борис! Его зовут Борис! – закричала Степанида. – Его Холщ так называл!

– Борис! Мало ли в Париже Борисов! Да нет, Степанида, нам надо просто забыть об этом деле, и все.

– Мотя! Но как же забыть?

– Степка, это уже сказка про белого бычка! Забыть, и все дела! Аська, ты согласна?

– В общем, да. Не вижу, что тут можно предпринять без риска для жизни. И потом, вы что, приехали сюда преступников ловить?

– Твоя правда, Аська! – подхватила Матильда. – А ты, Степка, ответь, что тебе больше нравится – выслеживать каких-то мерзавцев или же осматривать Париж, Шартр и другие места?

Степанида задумалась.

– Мне и то и другое нравится, – тихо призналась она. – Но я все понимаю. Дело и вправду тухлое...

– Ну, в таком случае давайте-ка ляжем спать, а то завтра вставать рано!