У вас один общий друг

Надо же, вот неожиданность! Девушка-кассир. Одри, двадцати шести лет от роду, широко улыбалась из-под железнодорожной кепки той же самой улыбкой, какой одарила Боба несколько минут назад. Он свайпнул вправо.

Фильм начался. Яркие краски, «Ситроены», диалоги вроде: «Мон-Сен-Мишель – как мое сердце. Иногда остров, иногда часть суши. До него можно добраться лишь во время отлива». Главная героиня – молодая монахиня по имени Франсуаза, которую играла мадемуазель де Бю. Действие происходило во время немецкой оккупации. Франсуаза влюбилась в Нино, местного торговца сыром. Сюжет напоминал «Звуки музыки», только там не пели, зато много курили. Бобу стало неинтересно.

Он тайком проверил телефон, и вот сюрприз! Одри тоже свайпнула вправо.

– Можно быть с тобой откровенным? Я никогда раньше этим не занимался. Я впервые на сайте знакомств.

– Правда?

– Да. Ну, как я справляюсь? Еще не накосячил?

– Нет! А как ты познакомился с девушкой, с которой пришел?

Боб засмеялся. Ну хорошо.

– Значит, это ты? Девушка в кассе?

– А ты – парень с бухой подружкой.

– Она моя старая знакомая. Немного перебрала за ужином.

– Ясно.

Руди положила ладонь ему на бедро. Боб вздрогнул и едва не уронил телефон.

– Эй, – прошептал он. – Что ты делаешь?

Не ответив, Руди повернулась в кресле и наклонилась. Так все и началось, в мерцающем красно-голубом свете побережья Нормандии. Боб огляделся: в зале пусто, только он, Руди, Франсуаза и Нино, монахини и нацисты.

Ему представилось, как Одри входит в зал и видит, что происходит. Эта мысль одновременно напугала и обрадовала. А потом Боба посетила еще более захватывающая мысль. Осторожно, чтобы не прервать Руди, он достал телефон и начал печатать.

– Это на тебе железнодорожная кепка?

– Да! Я собираю модельки поездов. Все началось как хобби в старших классах, мы клеили их вместе с папой. С тех пор не могу остановиться.

– Круто! Я не разбираюсь в игрушечных паровозиках, поэтому не могу придумать умный вопрос. В каком масштабе твои модели? Это важно?

– О да! Существует много разных стандартов. Лично я работаю в масштабе 1:96. (Только не читай об этом слишком много! ЛОЛ)

– Ладно, не буду! ЛОЛ

Боб догадывался, что это заготовленная фраза, и не ошибся. Он был уже близок. Франсуаза улизнула из-под носа у матери Агнес и при свете полной луны побежала из монастыря в город, оставляя легкие следы на влажном песке.

– Масштаб 1:96 – стандарт для серьезных коллекционеров.

Под покровом темноты Руди трудилась вовсю, используя технику проб и ошибок и, как истинный исследователь, пытаясь найти наиболее эффективный способ. Нино запер магазин. Полная луна освещала булыжную мостовую. Руди издавала тихие стоны. Нино поднял глаза. Неподалеку стояла Франсуаза в монашеском одеянии, наполовину скрытая в тени.

– А у тебя есть хобби?

Руди ускорила темп.

Нино сказал, что видел Франсуазу во сне, и предположил, что по-прежнему спит. Франсуаза заверила его в обратном. Она вышла из тени на свет и сняла клобук. Рыжие волосы рассыпались по плечам. У Нино замерло сердце. У Боба тоже.

Девушка на экране.

Те же рыжие волосы. Та же улыбка.

Это была Ванесса.

Позже, в постели, у Руди неконтролируемо задергалась рука. Боб сделал вид, что не заметил, но Руди все поняла.

– У меня заболевание, – пояснила она, не потрудившись уточнить какое. – Не заразное. – Боб нежно поцеловал ее.

Вернувшись домой, он вошел в полутемную комнату, освещенную лишь городскими огнями, сел за компьютер и сделал то, чего страшился весь вечер: открыл мессенджер и нашел чат с Ванессой.

На ее аватарке стояла та же фотография, что и на «Май Спейс». Ошибки быть не могло: это не двадцатидевятилетняя девушка с Аляски из две тысячи четвертого года, а Женевьев де Бю, звезда фильма «Бабочки с Мон-Сен-Мишеля» и, согласно сведениям с сайта IMDb, еще двадцати шести кинокартин, погибшая в восемьдесят седьмом в катастрофе на воздушном шаре.

Боб смотрел на знакомое лицо, которое столько лет ассоциировалось у него с умом, душевностью, пониманием и дружбой. Теперь он понятия не имел, кто такая Ванесса.

Он пролистал назад переписку – на неделю, на две; промелькнуло лето, весна, зима, осень. Начало беседы уходило в глубь прошлого. Освежил в памяти многочисленные подробности: Ванесса обожала старые фильмы; у нее было серебристое платье, которое некуда надеть; она любила собак, но не заводила свою, ведь в таком случае каждая встреченная псина – твоя.

За двадцать лет образ Ванессы ни капли не изменился. Боб по-прежнему представлял ее на пляже, с такими же рыжими волосами, белыми ногами и в мятой пижаме. Позади – сосны, из-за которых выглядывают медведи. В его воображении все осталось нетронутым.

Что о ней известно? Ее зовут Ванесса Ласко. Она живет на Аляске, на острове Кадьяк.

Боб принялся гуглить. «Ванесса Ласко, остров Кадьяк». «Ласко, остров Кадьяк». «Ванесса, остров Кадьяк». «Ванесса Ласко». Каждый раз результатов получалось либо слишком много, либо слишком мало.