Убийство под аккомпанемент. Маэстро, вы – убийца!

– Вам известно, принимал ли он наркотики?

Малмсли наклонился вперед, загасил окурок и оставил его в пепельнице. Потом полюбовался на свои нефритовые перстни и произнес:

– Представления не имею.

– Вам не доводилось замечать, какие у него зрачки? – продолжал Аллейн, не сводя глаз с Малмсли. – Зрачки ведь почти всегда выдают наркомана.

– В самом деле?

– Да. Они обычно сужены. Но время от времени резко расширяются. Вы, наверное, замечали это, если смотрели на себя в зеркало, мистер Малмсли.

– О, вы весьма сведущи, мистер Аллейн.

– Я еще раз спрашиваю вас, мистер Малмсли, употреблял ли Гарсия наркотики. Предупреждаю: все комнаты в этом доме подвергнутся самому тщательному осмотру. И какие будут приняты меры в том случае, если мои люди обнаружат у вас наркотики, целиком зависит от полноты и искренности ваших ответов.

Малмсли быстро перевел взгляд с Фокса на Найджела.

– Эти господа помогают мне в расследовании, – пояснил Аллейн. – Если же вы хотите пощекотать себе нервы, мистер Малмсли, полиция может обеспечить вам это удовольствие. Итак?

– Для Гарсии наркотики – слишком большая роскошь, – быстро ответил Малмсли. – Он ведь живет за чужой счет.

– А вы когда-нибудь предлагали ему… ну, скажем, раскурить по трубочке опиума?

– Я отказываюсь отвечать на ваш вопрос.

– Что ж, имеете полное право. Однако предупреждаю: получив ордер, я немедленно прикажу обыскать вашу комнату и личные вещи.

Малмсли заметно увял.

– Одна только мысль об обыске внушает мне глубочайшее омерзение, – изрек он. – Я, знаете ли, весьма разборчив в выборе гостей.

– А Гарсия входил в число ваших гостей?

– Допустим, входил, и что из этого? Ладно, хватит играть в кошки-мышки. Я ведь давно раскусил вашу игру, инспектор. Вы хотите знать, не балуюсь ли я травкой, опиумом или чем-нибудь еще в этом роде? Да, случается. Друг подарил мне прелестный набор для курения опиума – из нефрита и слоновой кости. Мог ли я устоять перед таким искушением? С другой стороны, я не позволил себе впасть в зависимость. Собственно говоря, я не использовал и половины того запаса, что мне подарили. Я вообще неподвластен привычкам.

– И вы приглашали Гарсию курить опиум?

– Да.

– Когда?

– В прошлую пятницу. Днем.

– Наконец-то, – вздохнул Аллейн. – Где вы это делали?

– В студии.

– Где вам никто не мешал?

– Где нам было удобно.

– Вы собирались успеть на шестичасовой автобус. А ведь после опиума вас, должно быть, уже не слишком тянуло в Лондон?

Малмсли беспокойно заерзал.

– Собственно говоря, – медленно пояснил он, – я выкурил не полную трубку. Я вообще только раскурил ее, а потом передал Гарсии.

– А сколько выкурил он?

– Он докурил мою трубку. Только одну.

– Допустим. Теперь, если можно, уточните, как вы провели этот день. В студию вы отправились сразу после обеда. Гарсия был уже там?

– Да. Только пришел.

– И когда вы дали ему опиум? В котором часу?

– Господи, дорогой инспектор, разве я помню? Часа в четыре, кажется.

– Уже после того, как вы с ним побеседовали о женщинах, натурщице и тому подобном?

– Да, это логично завершало наш разговор. Речь ведь шла об удовольствиях. Вот мы и закончили опиумом.

– И вы сходили домой за принадлежностями для курения?

– Э-э-э… да.

– Ранее вы утверждали, что не покидали студию до самого отъезда в Лондон.

– В самом деле? Что ж, вполне возможно. Видимо, я решил не будоражить ваше воображение рассказом про опиум.

– Каково было состояние Гарсии, когда вы покинули студию? – спросил Аллейн.

– Он был совершенно спокоен.

– Он говорил еще что-нибудь после того, как выкурил опиум?

– О да. Немного, правда.

– Что он сказал?

– Что счастлив.

– И все?

– Сказал, что решительный человек найдет выход из любого, даже самого затруднительного положения. Больше, кажется, ничего.

– Вы отнесли опиум с трубкой назад, в дом?

– Нет.

– Почему?

– Горничная собиралась менять мне постельное белье. Мне не хотелось с ней встречаться.

– И где вы оставили наркотик?

– В коробке, под кроватью Гарсии.

– А когда забрали?

– Сегодня утром, до начала занятий.

– Все было на месте?

– Не знаю.

– Вы уверены?

Малмсли раздраженно фыркнул:

– Я заглянул в коробку. Опиум и трубка лежали там, где я их оставил. Я забрал коробку и отнес к себе.

– Сколько там опиума?

– Понятия не имею. По-моему, там еще полбанки.

– Как вам кажется, не мог ли Гарсия курить еще после вашего ухода?

– Ответ тот же – не знаю. Не думаю. Впрочем, я об этом не думал.

Аллейн изумленно посмотрел на него:

– Неужели вам и вправду не приходило в голову, к чему это могло привести?

– Боюсь, что не понимаю вас, инспектор.

– Мне кажется, вы прекрасно понимаете, мистер Малмсли. Все, что вы рассказали мне про Гарсию, позволяет сделать один весьма печальный вывод.

Малмсли подскочил как ужаленный.

– Что за дичь! – возмутился он. – Я рассказал вам всю правду. Вы… вы не имеете права обвинять меня в том, что я… что я нарочно одурманил Гарсию, чтобы…