Убийца из прошлого

Но мало-помалу настроение у всех поднялось, старики разошлись, принялись горланить песни военных лет, рассказывать истории и анекдоты, да такие, что и команду регбистов заставили бы покраснеть. Стюард, которому полагалось после банкета всё убрать, выгонять их не стал и пытаться. Он махнул Кнуту и Роузам, чтобы они поднялись по лестнице к нему в комнату.

Там они обменялись сведениями, собранными за день. Пол Юхансен посерьёзнел.

– Вы кое-чего тут не понимаете, – сказал он. – Есть вещь, которая зовётся честь…

Стюард всегда говорил мало, но, когда он всё-таки решал высказаться, Кнут ловил каждое слово.

– Ты имеешь в виду – мы что-то упустили? А я считаю, мы выяснили почти всё, ну правда – всё. Я узнавал у начальника полиции, всё так, как мы и предполагали. Вышел срок давности. Если мы поймаем убийцу из Сёр-Варангера, приговор ему выносить не будут.

– Ну, значит, и на этот раз уйдёт, – покорно согласился Себастьян Роуз.

– А вот здесь вы ошибаетесь, – гнул своё стюард. – Тебе, Кнут, стоило бы походить на доклады в эти дни да послушать разговоры после. Если бы ты их послушал, то понял бы, что мнение небольшой, но сплочённой группы значит гораздо больше, чем мнение всех остальных, включая нас. Возьми, например, Эверетта. Ветераны его как бы простили, предпочли обойти стороной тот факт, что он был предателем. Так ведь для него происходящее здесь ничего не значит, его друзья и знакомые вряд ли узнают вскрывшуюся сегодня правду. А те остатки чести, которые он ещё не растерял, касаются не того, что он на самом деле сделал, а только того, что могут подумать свои.

– Думаешь, нам грозят новые разоблачения? – заволновалась Эмма. – После такого прекрасного ужина мне бы очень хотелось расстаться со всеми по-хорошему, это было бы идеальное завершение встречи.

– Не то, – покачал головой Пол. – Надеюсь, новых разоблачений не последует. Здесь, на архипелаге, каждый бережёт своё доброе имя. Эти люди – герои-полярники, ветераны войны в Арктике. Это особые люди. Подумайте, что станет с таким человеком, если вдруг вскроется, что он жалкий дезертир, грабитель и убийца, который подался на Шпицберген, только чтобы уйти от полиции. Будь я на месте Кнута, я бы всерьёз опасался за свою жизнь. Как это говорится в старых детективах? «Он слишком много знал».

– Брось, ты шутишь. – Кнут пытался разрядить обстановку. Но тут его внимание привлекли пять фигур за окном, которые как раз заходили за угол губернаторского домика. – Ты их видел? – Он стал показывать пальцем, но никто из присутствующих в уютной гостиной стюарда в это время в окно не смотрел.

– Оставь их, пусть проветрятся. Никто из них догуливать сюда не вернётся. Вытрясут хмель из головы да и лягут спать. – Пол Юхансен даже головы не повернул.

– А что там, в той стороне?

– Можно спуститься к пристани напрямик. Стоят несколько деревянных домов, штейгерский тоже там. Ничего такого, что было бы для них опасно.

Штейгерский дом был не заперт. В небольшой гостиной стояли холод и полумрак, полярное солнце висело низко над горизонтом, и высокое здание школы его загораживало. Эриксен нашёл в шкафу несколько свечей и поставил их в подсвечники. Он огляделся в поисках ещё чего-нибудь, что могло бы добавить праздничного настроения.

– Если будем чай, могу что-нибудь поискать на кухне, а воду вон в том самоваре вскипятим…

– Ничего не трогай. Это ж музей, – принялся ворчать Ларсен. – Эта железная бочка столько лет тут стоит, что как сваришь в ней что-нибудь, так и отравишься.

– К тому же сюда электричество не подведено, забыл, что ли? – Якоб Кремер был настроен благодушно. – Обойдёмся коньяком, лучшее – враг хорошего.

Они расселись вокруг стола в гостиной, не снимая курток. Составили стаканы, разлили. Харальд Ольдерволл поднялся и заговорил:

– Да, должен признать, что в этом году на душе особенно тяжело. Но надо – значит надо. – Он несколько раз кашлянул, но горло никак не желало его слушаться. – Как все вы знаете, это наша группа организовала захват «Исбьёрна» 30 мая 1941 года. Тот день гвоздём засел в каждом из нас. Наш Гуннар и другие ребята поднялись на борт и захватили ледокол. Думали уйти в Англию. Не вышло. Их предали. Кто-то настучал немцам. У Медвежьего острова их ждал корабль, наших товарищей и тех членов экипажа, кто перешёл на их сторону, арестовали. Мы знаем, что было дальше. 2 ноября 1941 года – второй незабываемый для нас день. В тот день в Осло казнили наших товарищей. И мы тогда поклялись отомстить тому, кто сообщил немцам об «Исбьёрне».

Он достал из кармана несколько сложенных листков бумаги.

– Я хочу, чтобы вы в последний раз послушали письмо моей свояченицы.

На самом верху листка, который он развернул первым, стояла знакомая эмблема Шпицбергенской угледобывающей компании «Стуре Ношке» с тремя белыми медведями. Харальд стал читать письмо.