Убить Пифагора

Ариадна крепко сжала рукоять меча. Мышцы ее напряглись до предела. Не двигая мечом, он наклонился к Дааруку.

— Я знаю, — сказала она, кивнув.

Даарук застыл, внезапно встревоженный тем, что прочел в ледяных глазах Ариадны. Она отбросила меч и медленно пошла прочь.

Произнесенные ею слова стерли высокомерное выражение с лица Даарука.

— Смерть была бы для тебя слишком легким наказанием, — бросила на ходу Ариадна.

Глава 138

1 августа 510 года до н. э

Через три дня после нападения на виллу Милона Пифагора без сознания доставили в Метапонт.

Во время долгого пути лодка лишь единожды причалила к берегу неподалеку от Сибариса. Беглецы наполнили сосуды пресной водой и перевязали философа, заменив первую повязку, сделанную из обрывка одежды. После перевязки кровотечение полностью прекратилось, но Пифагору нужен был отдых, которого беглецы не могли себе позволить. Они тут же вернулись в море, плавание продолжилось, и состояние здоровья философа с каждым часом ухудшалось.

Причалив наконец в безопасном месте, члены команды поспешили отнести Пифагора к Тирсену, известному лекарю из общины в Метапонте.

Тирсен с тревогой осмотрел рану и его неподвижное, бескровное лицо.

— Учитель потерял много крови. — Лекарь покачал головой. — Не знаю, придет ли он в сознание. — Он осторожно ощупал контур зияющей раны. — Мы должны сделать так, чтобы рана не воспалилась. К тому же сломан сустав. Даже если я спасу учителю жизнь, я не уверен, что он снова будет ходить.

* * *

Пифагор очнулся на третий день и озадаченно осмотрелся по сторонам. Он лежал на кровати в маленькой каморке. В стене напротив виднелось окно с закрытыми ставнями, и внутри царила полутьма. Несмотря на это, стояла удушающая жара, от которой тело философа покрылось потом. Его наготу скрывала лишь узкая полоска ткани, лежавшая поверх бедер. К бедру крепилась искусно наложенная шина, вынуждавшая лежать на спине, не меняя положения и не сгибая ногу.

Постепенно в памяти всплывали образы последних дней, воспоминания, которые сами собой отпечатывались в сознании, пока философ был в полузабытьи. Он вспомнил, что находится в пифагорейской общине Метапонта, насчитывающей немногим более ста членов и возглавляемой Астилом.

«Астил…» — боль скривила лицо Пифагора, и он закрыл глаза. Великий учитель Астил, вождь пифагорейцев Метапонта, был одним из погибших во время нападения на собрание.

— Тебе больно?

Пифагор вздрогнул, открыл глаза и увидел перед собой маленького человечка. Лицо человечка было озабоченно. Это был Тирсен, лекарь общины. Пифагор несколько раз встречался с Тирсеном во время поездок и смутно помнил, что тот ухаживал за ним последние несколько дней.

Тирсену было около шестидесяти, но лыс он не был, и в черных спутанных волосах не наблюдалось ни проблеска седины. Живые глаза внимательно смотрели на Пифагора.

— Нет, мне не больно, но я вспомнил о нападении. — Пифагор покачал головой. — Астил был одним из тех, кто погиб.

Тирсен вздохнул и уселся возле кровати философа.

— Все, что случилось… — Врач развел руками, давая понять, что не в силах выразить обуревавшие его чувства. Потом снова вздохнул и продолжил: — К счастью, ты уцелел. Ты потрясающе вынослив. Тело восстанавливается, как будто ты вдвое моложе своего возраста.

— Так было всегда. — Пифагор печально улыбнулся. — Но последние несколько месяцев сделали меня стариком.

— Да, тяжелые времена, — кивнул Тирсен. — К счастью, виновные больше не смогут причинить тебе вреда.

Пифагор нахмурил брови и сделал попытку приподняться.

— Как… — Резкая боль не позволила ему закончить фразу.

— Лежи спокойно. — Тирсен положил твердую теплую ладонь на плечо Пифагора и подождал, пока болезненное выражение исчезнет с его лица. — Ты знаешь лишь то, что на тебя напали… — Он задумался, вспомнив новости, поступавшие из Кротона за последние дни, а потом продолжил: — Перед нападением Килон явился в Совет Тысячи вместе с неким человеком в маске. При поддержке большей части Совета и множества подкупленных военных они арестовали Трехсот и сколотили отряд, который и напал на дом Милона.

— Сколько наших уцелело? — спросил Пифагор, боясь услышать ответ.

— Только те семеро, которые добрались до берега, остальные погибли.

Пифагор подавил рыдания. Он сжал веки и поднял руку, чтобы Тирсен немного подождал. Он и раньше догадывался, что Милон, Эвандр и остальные учителя, отправившиеся сражаться во двор, скорее всего, мертвы, но подтверждение этих догадок его оглушило.

Через некоторое время он сделал Тирсену знак продолжать.

— После нападения они вернулись в Совет, — продолжал лекарь. — Похоже, следующим их шагом было разрушение общины, но вмешалась твоя дочь Ариадна и разрушила все их козни.

— Ариадна! — изумленно воскликнул Пифагор. — Она исчезла за два дня до собрания; это последнее, что я о ней знал.