Убит в Петербурге. Подлинная история гибели Александра II

В наследство от Дрентельна оставались нерасследованными дела по террору, по которым под арестом находилось около двух десятков человек. Для укрепления и активизации следствия Лорис-Меликов вызвал в Петербург из Одессы товарища прокурора окружного суда А.Ф. Добржинского. В Одессе он вел дело Григория Гольденберга, арестованного в ноябре 1879 г., с чемоданом динамита в Елизаветграде. К этому времени Добржинский сильно продвинулся в следственных действиях и сумел добиться от Гольденберга признательных показаний. Вслед за Добржинским в Петербург переправили и самого Григория Гольденберга, но в Петропавловскую крепость. В крепости Гольденберг под влиянием личных бесед с Лорис-Меликовым начал давать письменные показания о своей революционной деятельности, довольно обширные, с большим количеством имен и кличек, но абсолютно бесполезные в оперативном отношении. Утверждение историков о том, что Гольденберг «выдал всех», мягко говоря, не соответствует реальной пользе такого рода информации. Григорий сумел выдать всех так аккуратно, что за выдачей не последовало никаких громких арестов и раскрытий. Было все же в этих сумбурных и многостраничных показаниях одно сообщение, которое должно было насторожить власть и прежде всего Лорис-Меликова: информация касалась Липецкого съезда, где Гольденберг был непосредственным участником. То, что рассказал Григорий под протокол, а еще больше устно, означало, говоря оперативно-розыскным языком, что в Липецке создали группу убийц действующего императора, назвали ее партией «Народная воля» и, кроме устранения Александра II, эта группа лиц других задач перед собой не ставит. Назвал Гольденберг и руководителя группы Александра Михайлова, сообщил он также, что знал, о средствах, которыми группа располагала.

Глава 3

Брак по любви

В первых числах января 1880 года из Канн поступили первые известия о пошатнувшемся здоровье императрицы Марии Александровны. Без долгих обсуждений было принято решение о переезде ее в Петербург, и министр Двора Адлерберг получил соответствующее поручение. Императрицу привезли в Петербург только 23 января и разместили в покоях Зимнего дворца. О состоянии императрицы по прибытии в Петербург имеется запись в Дневнике военного министра Д.А. Милютина:

«Вместе с Гирсом ходил я в апартаменты императрицы, чтобы наведаться об ее здоровье. Нам дали прочесть утренний бюллетень, довольно успокоительный… После того я заехал к баронессе Нине Карловне Пиллар, которая сообщила мне некоторые крайне грустные подробности о состоянии императрицы. По словам баронессы, императрица обратилась в скелет; не имеет сил даже двигать пальцами; ничем не может заниматься. Надобно полагать, что первая встреча с нею должна была произвести тяжелое впечатление на Государя…»

В таком беспомощном состоянии она пробыла еще несколько месяцев, изредка навещаемая детьми, пока тихо не отошла в иной мир. Смерть императрицы даже не сразу заметили, пока утром 22 мая 1880 года ее камер-фрау Макушина, войдя к ней в спальню, не обнаружила труп. Кончина Марии Александровны вызвала в обществе большое сочувствие. Граф Валуев оставил в дневнике такие мысли:

«До сего дня едва ли какая-либо венценосная особа умерла так бесшумно, так бессознательно и случайно, так одиноко…

Недостатка во фразах не будет, но слез будет мало. Пустоты не ощутится, потому что уже при жизни почившей вокруг нея стало пусто и она сама ничего собой не наполняла. Как мать – с благоговением почтут ея память дети…»

Вместе с императрицей отошла в небытие 25-летняя служба ее российскому трону, неяркая, но безукоризненно правильная. Ритуальные торжества продлились несколько дней, а затем не прошло и месяца, как в городе появились первые слухи о повторной женитьбе императора. В дневнике А.В. Богданович есть запись от 28 июня 1880 года:

«Читала “Illustration”. Удивительно, что позволяет себе цензура. В июньском номере “Causerie” напечатано, что после траура государь намерен жениться на княжне Долгорукой, с которой уже давно позабыл les grandeurs de la royaute (величие королевской власти). Неужели можно допустить это писать, когда еще так недавно умерла императрица?»