Удивительное путешествие Нильса Хольгерссона с дикими гусями по Швеции

Как раз в то время, когда Акка прилетела сюда со своей стаей, жил на Токерне селезень по имени Ярро. Совсем молодой. Он прожил только одно лето, одну осень и одну зиму, так что это была его первая в жизни весна. Он только что прилетел из Северной Африки, но по неопытности поторопился – Токерн еще был покрыт льдом. И как-то вечером, когда молодые кряквы развлекались, гоняясь друг за другом над озером, в кустах притаился охотник. Он разрядил свою двустволку, и несколько дробинок попали Ярро в грудь. Он сначала решил, что умирает, но, чтобы не достаться своему убийце, продолжал лететь. Когда силы его покинули, селезень уже пролетел довольно далеко и рухнул во дворе одного из хуторов на берегу Токерна.

Его почти сразу заметил молодой работник, решил, что селезень мертв, и поднял птицу. Но Ярро, которому уже ничего не хотелось, кроме как умереть в покое, собрал последние силы и ущипнул парнишку за палец.

Конечно, освободиться ему не удалось, но во всем есть хорошие стороны. Работник сообразил, что селезень жив, принес его в дом и показал хозяйке, молодой женщине с мягким, добрым лицом. Она погладила Ярро, вытерла кровь с покрытой пухом шейки.

«Какая красота! – подумала она, глядя на зеленую с металлическим отливом головку, узкий белый воротничок и краснокоричневые полосы на палевой спинке. – Обидно, если умрет…»

И она положила Ярро в корзинку, подстелила мягкое полотенце. Ярро все время пытался вырваться, но когда понял, что никто не собирается причинить ему зла, успокоился. Ему было удобно в мягкой корзине. Только сейчас он заметил, как устал от боли и потери крови. И когда хозяйка переставила корзинку поближе к очагу, чтобы раненый селезень не замерз, он уже спал крепким сном.

Через какое-то время Ярро проснулся – кто-то толкнул его в бок. Он открыл глаза и так перепугался, что едва не сошел с ума. Теперь ему точно конец. Потому что рядом с ним стоял и с любопытством его обнюхивал не кто иной, как сам Цезарь, большой длинношерстный пес. На озере он считался куда опаснее коршунов, орлов и даже людей.

Ярро хорошо помнил, как прошлым летом, когда он еще был птенцом, по озеру пронесся тревожный крик: «Цезарь! Цезарь!» Он тогда увидел огромную собаку в белых и рыжих пятнах, увидел ее оскаленную пасть, и ему показалось, что видит он саму смерть… После этого Ярро от всей своей утиной души надеялся, что ему никогда больше не придется испытать подобный ужас.

А сейчас он смотрел в глаза этому кошмарному зверю. Оказывается, он упал на том самом хуторе, где живет Цезарь. Значит, такова его судьба.

– Это еще кто такой? – проворчал пес. – Как ты сюда попал? Тебе место на озере!

Ярро собрал все свое мужество:

– Не сердись на меня, Цезарь. Я попал сюда не по своей воле. Меня подстрелили. Люди сами положили меня в эту корзинку.

– Вот оно что… сами положили… Значит, вылечить хотят. Глупо, на мой взгляд. Почему бы не съесть, раз уж ты к ним свалился чуть не в кастрюлю. Ну что ж… тогда нечего дрожать. Никто тебя не тронет. Мы не в тростниках на Токерне.

Пес отошел и улегся у пылающего камина. Ярро понял, что миновала еще одна смертельная опасность, и снова провалился в сон.

Когда он проснулся, перед ним стояли мисочка с кашей и блюдце с водой. Он, конечно, чувствовал себя неважно, но есть все равно хотелось. Хозяйка увидела, что раненый селезень начал есть, подошла и погладила его по спинке. Ярро наелся и опять уснул. Несколько дней подряд он только ел и спал.

Как-то утром – Ярро даже не знал, сколько дней прошло, – он почувствовал себя лучше и решил прогуляться по комнате. Но далеко не ушел – так ослабел, что повалился на пол. И тут явился Цезарь, открыл свою ужасную пасть и ухватил селезня зубами. Ярро, конечно, решил, что на этот раз ему точно конец. Но Цезарь отнес его на место и аккуратно положил в корзинку. После этого Ярро проникся к Цезарю таким доверием, что, когда пришло время для следующей прогулки, направился прямиком к Цезарю и улегся рядом. Так Ярро и Цезарь стали лучшими друзьями, и Ярро больше всего любил спать, улегшись между громадными передними лапами охотничьего пса.

Но еще больше селезень полюбил хозяйку. С ней он даже подобия страха не испытывал. Нежно терся головой о ее руку, когда она приносила еду. Он даже горестно вздыхал, если она выходила из дома, а когда возвращалась, приветствовал ее на своем утином языке.

Птицы не злопамятны. Ярро совершенно забыл, как он всю свою недолгую жизнь боялся людей и собак. Вполне разумные существа, и с ними можно договориться. Он даже размечтался – вот, окончательно поправлюсь, полечу на Токерн и расскажу всем: наши вечные враги не так уж опасны, и бояться их нечего.

К тому же он обратил внимание, что и у людей, и у Цезаря глаза спокойные и приветливые, в них приятно смотреть. Единственное существо, с кем Ярро не решался встретиться взглядом, была Клорина, домашняя кошка. Она ничего плохого ему не делала, но ей он почему-то не доверял. К тому же Клорина постоянно его дразнила, подсмеивалась над его доверием к людям.