Уинстон Черчилль. Его эпоха, его преступления

То, что их появление совпало по времени с потребностью землевладельцев в формировании белой гвардии для борьбы с набирающими силу рабочими организациями, позволило системе банд, созданных и вооруженных крупными землевладельцами, присвоить себе то же название – «фаши». По мере дальнейшего развития банды придали этому названию собственную характерную черту – черту белой гвардии капитализма для борьбы с классовыми органами пролетариата.

Так появилась новая сила, готовая защищать капитализм и крупное землевладение с использованием незаконных, насильственных и внеконституционных методов. И по мере надобности – убивать.

Спор о фашизме порождает все больше исследований, авторы которых расходятся во мнениях о том, был ли этот феномен революционным или контрреволюционным. Редкий случай, когда новое явление вызвало столько синхронных теоретических и исторических дискуссий о его характере, возможной эволюции и конечных целях. Эмпирические данные о подъеме фашизма в Италии и Германии позволяют предположить, что он был предельно острой реакцией отчаянно перепуганной буржуазии. Исчерпывается ли фашизм только этим, или в нем было что-то еще?

А что можно сказать о вдохновленных им политических гибридах в Австрии, Испании, Японии, Индии, Венгрии, Румынии и других странах? В настоящее время очень модно вырывать фашизм из его контекста – игнорировать то, как именно он появился и по каким причинам, или преуменьшать значение этих факторов. Почему он пользовался такой популярностью среди элит? И почему в Германии многие выходцы из старого правящего класса, включая последних представителей династии Гогенцоллернов и других аристократов, так сильно льнули к фашистам, как если бы от этого зависела их жизнь?

Несмотря на тот образ фашизма, который в последнее время создан усилиями консервативных и ревизионистских историков, связанные с его происхождением факты продолжают упрямо свидетельствовать: он был создан для того, чтобы уничтожить левых, и никогда не преуспел бы, если бы господствующие классы лишили его своей финансовой и политической поддержки. В период серьезного экономического и политического кризиса главной задачей фашизма было мобилизовать бедных на войну с другими бедными.

Что по-настоящему сильно напугало господствующие классы в Италии, так это социальный всплеск, ставший известным как Biennio Rosso

, «красное двухлетие» 1919–1920 гг., – волна активных забастовок на севере страны, сопровождавшаяся захватом фабрик и созданием рабочих советов (ростки советской власти); выступления крестьян в сельской местности, включая забастовки, огромные массовые шествия и столкновения с фашистскими военизированными формированиями; зарождение и стремительный рост марксистской интеллигенции, пришедшей на смену анархо-синдикализму; и, что не менее важно, всеобщие выборы, на которых Итальянская социалистическая партия (ИСП) собрала больше всех голосов, что означало поражение правящей либеральной коалиции.

Социалистическая партия была сплоченной организацией. Умеренные и революционные социалисты вели бесконечные споры о тактике, стратегии и Русской революции, но не раскалывались на фракции. Они получили наибольшее количество голосов избирателей в большинстве ключевых регионов: в Эмилии-Романье (60 процентов), Пьемонте (49,7 процента), Ломбардии (45,9 процента) и Тоскане (41,7 процента). В Южной Италии победу одержали депутаты из либеральных списков. В других местах страны христианско-демократическая Итальянская народная партия (ИНП), основанная в 1919 г. священником и пользовавшаяся поддержкой Ватикана в противостоянии социалистам, завоевала 20 процентов голосов и получила 100 мест в палате депутатов. Она выступала за проведение некоторых социальных реформ, предоставление избирательных прав женщинам и пропорциональное представительство, но вскоре раскололась на соперничавшие друг с другом профашистскую и антифашистскую фракции. Папа Пий XI, занявший престол Святого Петра в 1922 г., подписал конкордат с Муссолини, а позднее помог лидерам хорватских фашистов избежать правосудия после Второй мировой войны. Многие католические священники – резкий контраст с коллаборационизмом Ватикана – сражались в рядах Сопротивления и помогли некоторому количеству итальянских евреев спастись от рук палачей.