Уинстон Черчилль. Против течения. Оратор. Историк. Публицист. 1929-1939

Нетрудно догадаться, что издатели отнеслись к этому без энтузиазма. Особенно негодовал Чарльз Скрайбнер, у которого и так продажи опубликованных томов оставляли желать лучшего. Не самый значительный тираж первого тома (разбитый на две части) в четыре тысячи экземпляров продавался в общей сложности десять лет. Тираж второго тома — три тысячи экземпляров — продавался шесть лет. Не лучше обстояло и с третьим томом: удалось продать только две с половиной тысячи экземпляров из выпущенных трех тысяч[1144]. А тут еще и четвертый том! Теперь Скрайбнер отчетливо понимал, какую допустил ошибку, когда разбил первые два тома на части, доведя проект, с учетом последних изменений, до шеститомного формата. Но Черчилль оставался непреклонен, и ему все-таки удалось убедить издателей в отсутствии иной возможности наиболее полно раскрыть удивительный мир герцога Мальборо. Скрепя сердце издатели согласились, уповая на то, чтобы четвертый том (четвертый — для Харрапа, шестой — для Скрайбнера) оказался последним.

Для завершения третьего тома нужно было приложить значительные усилия. Летом 1936 года последовала активная работа, позволившая выйти на финишную прямую. В августе Черчилль заручился поддержкой профессора Тревельяна в прочтении рукописи[1145]. Тревельян считал, что третий том превосходил предыдущие. По его мнению, автору удалось добиться «совершенства в технике и пропорциях, как при описании политических, так и боевых эпизодов»

[1146].

Также на август приходится активное обсуждение орфографии с Чарльзом Вудом. В какой уже раз Черчилль выразил недовольство тем, как Марш обращался с дефисами, и просил Вуда направить ему четкие правила их употребления. «Очень важно располагать правилами и следовать им», — заявил он корректору[1147]. Помимо дефисов, его волновало единообразие в использовании числительных, особенно при обозначении количества войск и артиллерийских орудий[1148]

.

Август был особенным месяцем в литературном проекте. Если Джон Мальборо в этом месяце два с лишним века назад одержал знаменитую победу при Бленхейме, то Черчилль с завидной периодичностью одерживал свои победы, завершая очередной том. Под каждым предисловием он проставлял достопамятную дату 13 августа. Так было и с третьим томом. В предисловии Черчилль сообщил, что планировал закончить свое произведение, однако наличие большого количества материала не позволило ему поставить точку[1149].

В каждом предисловии Черчилль описывал новые светлые грани своего выдающегося предка, и в этом третий том не стал исключением. Автор вновь обратил внимание на важную особенность, отличавшую герцога от других великих полководцев — Фридриха Великого и Наполеона. Мальборо был лишен свободы действий. Он был вынужден считаться с союзниками и враждебными силами в самой Англии. Это означало одно: он — не мог проиграть. Малейшего поражения было достаточно, чтобы поглотить все результаты одержанных побед[1150]. Ведение боевых действий в столь сложных условиях требовало от Мальборо тщательного планирования кампаний, точных расчетов, комплексных оценок, объективного анализа. Все это приподнимало его на фоне других военачальников, считал Черчилль.

Также он подчеркнул, что «герцог Джон» выделялся талантом выражения своих мыслей, переживаний и опыта в письменной форме. Он не оставил после себя мемуаров, но многочисленные письма, которые сохранились, позволяют заявить, что они «написаны убедительным языком, достойным Шекспира»[1151].

Одновременно с высокой оценкой поступков Мальборо Черчилль в очередной раз сообщил в предисловии, что «старался как можно больше описывать события устами главных участников или пером современников, будучи уверенным, что фраза, произнесенная в то время, стоит гораздо больше сформулированных позже»[1152].

Как водится, Черчилль выразил признательность тем, кто ему помогал, — Пэкенхэм-Уэлшу^{67}

и Оуэну. Также он отметил, что большое внимание было уделено составлению подробных карт[1153]. Черчилль любил снабжать свои книги топографическим материалом, считая его полезным для восприятия описываемых событий. «Мальборо» в этом отношении стало одним из самых иллюстрированных произведений. На две тысячи страниц приходится почти двести карт и рисунков^{68}.

В конце августа Черчилль сообщил Харрапу, что третий том практически готов. «Мне кажется, получилось вполне достойно, — отметил автор. — В книге определенно нашло отражение очень тщательное и далеко идущее исследование. У нее очень хорошая структура, и я осмелюсь сказать, что любой, кто начнет ее читать первый раз, попадет во власть приводимых аргументов и не сможет от нее оторваться»[1154]. Здесь он был прав. Он умел увлечь читателя ярким, продуманным и убедительным повествованием.