Украина в русском сознании. Николай Гоголь и его время.

Соответственно, самоназваниями, помимо этнонимов русские, русины, россияне,были

малороссы, малороссия­не. Первые были более характерны для польских времён. В условиях польского культурно-религиозного давления православному населению Речи Посполитой приходилось отстаивать свою религиозную и национальную сущность и осмысливать себя именно как русскую

общность. И по­тому тогда насущным было противопоставление поляк — русский. Названия же малороссы, малороссияне всё шире начинают распространяться именно в казачий период, по­сле Переяславской Рады. Тогда ситуация изменилась, и по­явилась необходимость терминологически очертить свою русскую общность, чтобы теперь уже отличать её от сосед­ней, тоже русской, но великорусской общности. Таким обра­зом, термин Малороссия, Малая Россияимел политический и этнический характер, распространяясь главным образом на территорию гетманской автономии. В дальнейшем, с пер­вых десятилетий XIX века в российском обществе просле­живается тенденция распространять название «Малорос­сия» и производные от него и на Правобережные земли.

Название же «Украйна» (или «Украина») носило иной характер. Во-первых, оно было более расплывчатым, обо­значая либо всю территорию бывшей гетманской автоно­мии, либо её часть. Так, в начале XIX века современники, проезжая по Левобережью, могли попадать из Малороссии на Украину и обратно, при этом отмечая имевшие место, порой очень заметные, различия в облике, обычаях и даже языке их населения

[16]. Либо же под «Украиной» понимались казачьи земли вообще, в том числе расположенные на Пра­вобережье. Кроме того, присутствовало это слово и в на­звании особого региона — Слободской Украины. То есть термин «Украина» имел, во-первых, не политический и эт­нический, а, скорее, территориальный характер. Во-вторых, часто он употреблялся применительно не к современности, а к прошлому, когда речь заходила о XVII веке и казачьих временах. А в-третьих, к началу XIX века термин «Украи­на» приобрёл вполне различимый романтический ореол — как названия некоего полуэкзотического края с этногра­фической и казачьей спецификой.

Есть и ещё одно обстоятельство, которое нужно учиты­вать, говоря об «образе Украины», а именно понятийный перенос современной реальности на прошлое. Сегодня Украина существует как данность. Имея её перед глазами, исследователь неосознанно старается «найти» таковую и в прошлом, причём в современных границах. И часто, мастеря «украинскую историю», он вольно или невольно «сшивает» земли и истории разных государств и народов, создавая из этих кусков некое виртуальное пространство, которое рас­сматривает как «Украину». Тогда как в прошлом либо по­литические границы могли сильно отличаться от современ­ных, либо сам объект как таковой просто не существовал.

Стоит обратить внимание на то, что истории различных частей современной Украины старше, чем её собственная история. Порой они настолько отличаются друг от друга, что имеют между собой больше различий, чем сходства, и гораздо прочнее связаны (в том числе на уровне восприя­тия собственным населением) не между собой и с «Украи­ной», а с соседними странами: Россией, Польшей, Венгрией. Ведь эти исторические регионы длительное время развива­лись независимо друг от друга и принадлежали к истории других государств и даже цивилизационных пространств. А всё это накладывает свой отпечаток и на то, как воспри­нимались эти земли русским сознанием. Поэтому стоит подробнее остановиться на особенностях, времени и спо­собе их обретения Россией.

Но прежде несколько слов о начале начал. Древняя Русь и в период своего государственного единства, и в пери­од раздробленности оставалась единым политическим, культурным, языковым и этническим пространством [17]. Монголо-татарское нашествие привело к тому, что русские земли превратились в поле, на котором столкнулись ин­тересы соседних держав, а геополитический облик регио­на кардинально изменился. В течение XШ-XV веков цен­тральные и южные русские земли утратили суверенитет и были присоединены к Великому княжеству Литовскому. А самая западная земля — Галицкая — отошла к Польско­му королевству, и с тех пор её история начинает всё больше расходиться с историей остальной Руси, в том числе сосед­ней Южной.