Ультиматум Борна

– Никто бы не подумал, что у этого человека будет такая реакция. «Снейк Леди» действительно существует и внушает немалый страх людям высшего света – а это означает, что у этой змеи большая сила.

– Именно это я и хотел донести до вас.

– Считайте, что вам это удалось. Теперь позвольте мне повторить вашу просьбу, ваше требование…

– Мои ограничения, – перебил Джейсон.

– Хорошо, пусть будут ваши ограничения, – согласился Санчес. – Вы, и только вы один, должны выйти на связь с черным дроздом, так?

– Совершенно верно.

– Я должен спросить еще раз – почему?

– Честно говоря, вам и так уже известно много лишнего, о чем не знают мои клиенты, но, с другой стороны, они не подвергали свои жизни опасности, как я на втором этаже этого кафе в Аржентоле. Они не хотят, чтобы между ними и вами существовала какая-либо, даже малейшая, связь, – а с этой точки зрения вы уязвимы.

– То есть как? – Санчес хватил кулаком по креслу.

– Старик из Парижа, который неоднократно оказывался в полиции и пытался предупредить члена Ассамблеи, что его должны убить. Он рассказал о черном дрозде, он рассказал о «Сердце солдата». К счастью, наш человек услышал его и передал услышанное моим клиентам, но этого мало. Сколько еще в Париже таких же стариков, которые могут упомянуть в своем старческом бреду о «Сердце солдата» – и о вас?.. Нет, вам нельзя встречаться с моими клиентами.

– Даже через вас?

– Я исчезну, а вы нет. Хотя, признаться, надеюсь, вы о таком варианте тоже подумаете… Вот, у меня для вас кое-что есть.

Борн выпрямился на диване и залез в задний карман. Он вытащил плотную пачку франков, перетянутых широкой резинкой.

– Двести тысяч франков – мне поручили передать их вам. Чтобы вы приложили максимум старания. Вы даете мне нужную информацию, я доставляю ее в Лондон, и не имеет значения, примет черный дрозд предложение моих клиентов или нет, вы получаете три миллиона.

– Но ведь вы можете исчезнуть еще до того, ведь так?

– Установите за мной слежку, как вы делали до этого, наблюдайте, как я отправлюсь в Лондон и вернусь обратно. Я даже позвоню вам и сообщу названия авиакомпаний и номера рейсов. Что может быть надежнее?

– Кое-что все же может, мсье Симон, – ответил Санчес, подняв свое огромное тело из кресла и величественно прошествовав к карточному столику, стоящему около лакированной кирпичной стены. – Прошу вас, подойдите сюда.

Джейсон поднялся с дивана и подошел к карточному столу, немало удивившись тому, что он увидел.

– Похоже, вы основательно ко всему подходите.

– Стараюсь… О, не вините портье, они преданы вам. Я летаю пониже. Мне больше по душе посыльные и горничные. Они не так испорчены, и никто не расстроится, если однажды они не выйдут на работу.

На столе лежали три паспорта Борна, сделанные в Вашингтоне стараниями Кактуса, а также пистолет и нож, отобранные у него прошлой ночью.

– Это очень убедительно, но ничего не решает, вам не кажется?

– Посмотрим, – отозвался Санчес. – Я возьму ваш задаток – чтобы приложить максимум старания, – но, вместо того чтобы лететь в Лондон самому, сделайте так, чтобы человек из Лондона прилетел сюда. Завтра утром. Когда он прибудет в «Пон-Рояль», вы позвоните мне – естественно, я дам вам свой личный номер, – и мы поиграем в советских разведчиков. Встреча на мосту, обмен пленниками. Будем менять деньги на информацию.

– Вы с ума сошли, Санчес. Мои клиенты не пойдут на такое безрассудство. Вы просто потеряете оставшуюся часть трех миллионов.

– А почему бы вам все-таки не попробовать? Они всегда могут нанять человека со стороны, разве нет? Невинного туриста с чемоданом от «Луиса Вуиттона» с двойным дном. Бумажки сложно обнаружить. Попробуйте! Только так вы сможете получить желаемое, мсье.

– Сделаю, что смогу, – ответил Борн.

– Вот мой телефон. – Санчес взял заранее приготовленный квадратик бумаги со стола. – Позвоните мне, когда прибудет лондонец. И, уверяю вас, за вами все время будут следить.

– А вы знаете свое дело.

– Я провожу вас до лифта.

Мари сидела в кровати в комнате без света, потягивая маленькими глоточками чай и слушая звуки Парижа, долетавшие с улицы. Она не могла мириться со сном, это была трата времени. Каждый час имел значение. Из Марселя она вылетела самым ранним рейсом в Париж и прямиком отправилась в отель «Морис» на дю Риволи, тот самый отель, где она ждала тринадцать лет назад одного мужчину, чтобы либо вразумить его, либо потерять, вместе с большей частью своей жизни. Тогда она заказала чай в чайнике, и он вернулся к ней; сейчас она тоже, быть может, повинуясь подсознанию, попросила ночного дежурного по этажу принести ей чай, словно это повторение ритуала было способно повторить его возвращение, как случилось много лет назад.