Умершие в мире живых. Европейские исследования

Собственно церковный канон, в отличие от народных практик, консервативен и состоит из строгой последовательности гимнов, молитв и чтения избранных мест Священного Писания. Церковная часть обряда, которой часто предшествует светская часть (в это время произносят свои речи друзья и родственники покойного), начинается с Трисвятой песни (греч. Τρισάγιον «Ἅγιος ὁ Θεός, Ἅγιος ἰσχυρός, Ἅγιος ἀθάνατος, ἐλέησον ἡμᾶς!» – «Святый Боже, Святый Крепкий, Святый Бессмертный, помилуй нас»). Трисвятое поется речитативом священником (или хором) и на месте упокоения (в больнице или доме), сразу после смерти, и на вечерней службе (так называемой панихиде или парастазиса

, т. е. всенощного бдения, во время которого освящается и гроб, куда кладут омытое тело усопшего) накануне дня похорон в доме, где находится покойник, а также во время погребальной церковной службы в день похорон и еще раз у могилы сразу после погребения, а затем по поминальным дням, особенно на сороковой день после погребения.

Во время отпевания в церки за Трисагионом следует чтение псалмов и поются гимны (псалом 119: ч. I, стихи 1, 20, 28, 36, 53, 63; ч. II, стихи 73, 83, 94, 102, 112, 126; ч. III, стихи 132, 141, 149, 161 1 175, 176; благословение (Ευλογητάρια) из этого же псалма, стих 12; кондак (κοντάκιον) и восемь заупокойных стихир, каждая – на свой глас Осмогласника). В это время священник осуществляет каждение над покойником и паствой, алтарем и иконами. Затем следуют чтения из Писания (1 Фес., 4: 13–18 и из Иоан. 5: 24–30). Церковная часть отпевания завершается заупокойной малой ектенией (Εκτενής

) и отпустительным тропарем (Ἀπολυτίκιον), поцелуем мира (ἐν ἁγίω φιλήματιi), когда родные и близкие прощаются с покойным, и помазанием тела под чтение 51‑го псалма (стих 7: «Окропи меня иссопом, и буду чист; омой меня, и буду белее снега»[14]

). Паства поет стих «Вечная память» Трисвятой песни. На кладбище во время погребения священник снова читает Трисагион (Father Nektarios Morrow 1999; Vassiliadis 1997: 352–377; Calivas

2003: 157).

После отпевания в храме гроб (сегодня это зачастую богато украшенное резьбой изделие из отполированного дерева с бронзовыми ручками) выносят и ставят на катафалк (обязательно ногами вперед), и, поскольку кладбище, как правило, находится недалеко от церкви, все остальные участники церемонии отправляются к могиле пешком – часть из них в процессии за катафалком, остальные идут по обочине и тротуарам, а какая-то часть перемещается к кладбищу на своих автомобилях.

Перед опусканием гроба в могилу священник, читая псалом «Окропи меня иссопом, и буду чист; омой меня, и буду белее снега», окропляет могилу елеем, выливая его крестообразно, после чего гроб опускается в могилу, и священнослужитель бросает на него горсть земли, произнося строку из 23‑го псалма Давида («Господня – земля и что наполняет ее, вселенная и все живущее в ней…»), завершая службу стихом «Ибо прах ты и в прах возвратишься» (ὅτι γῆ εἶ καὶ εἰς γῆν ἀπελεύσῃ – Быт. 3: 19). Дальше все происходит очень быстро. Родственники бросают на гроб по горсти земли, а стоящие рядом молодые люди быстро засыпают могилу заранее приготовленной землей из предварительно заполненных ею больших баков, опрокидывая их на гроб – лопаты при этом не используются. Могильный холм вырастает буквально за пару минут. Родственники и друзья усопшего возлагают венки и цветы на могилу, и намогильный холмик целиком покрывается ими. Затем священнослужитель берет каравай белого хлеба на блюде и, разламывая хлеб, бросает его на могильный холм, а блюдо разбивает.

Обычай разбивания посуды на могиле является очень древним и широко распространен в материковой Греции и за ее пределами (Politis 1894). На Кипре его свидетельства обнаружены археологами в захоронениях, относящихся к IV тыс. до н. э. (ср.: Grinsell 1961: 482). Этот обычай рассматривается как часть обрядов очищения, призванных защитить живых от опасного влияния мира мертвых.