Under the Dome (Под Куполом)

Residents of ten years or so could have named at least eight more, all twolane blacktop, from the Black Ridge and Deep Cut Roads that went into Harlow, to the Pretty Valley Road (yes, just as pretty as its name) that wound north into TR-90.	Те, кто прожил в городе лет десять, смогли бы назвать как минимум на восемь больше, все двухполосные, с твердым покрытием, от Блэк-Ридж-роуд и Дип-Кат-роуд, которые вели в Харлоу, до Претти-Вэли-роуд (да, такой же прелестной, как и название), уходившей на север, в Ти-Эр-90.
Residents of thirty years or more, if given time to mull it over (perhaps in the back room of Brownie's Store, where there was still a woodstove), could have named another dozen, with names both sacred (God Creek Road) and profane (Little Bitch Road, noted on local survey maps with nothing but a number).	Старожилы, отдавшие городу тридцать лет и более, если дать им время подумать (возможно, в подсобке "Магазина Брауна", где еще стояла дровяная печь), назвали бы еще десяток, с разными названиями, от богоугодной (Год-Крик-роуд) до вульгарной (Литл-Битч-роуд), на городских картах помеченных только номерами.
The oldest resident of Chester's Mill on what came to be known as Dome Day was Clayton Brassey.	Самым старым жителем Честерс-Милла на тот день, когда появился Купол (его так и назвали -День Купола), являлся Клайтон Брэсси.
He was also the oldest resident of Castle County, and thus holder of the Boston Post Cane.	Он был также старейшим жителем округа Касл, а потому обладателем трости "Бостон пост".
Unfortunately, he no longer knew what a Boston Post Cane was, or even precisely who he was.	К сожалению, Клайтон уже не помнил, что такое трость "Бостон пост", и достаточно смутно представлял себе, кто он такой.
He sometimes mistook his great-great-granddaughter Nell for his wife, who was forty years dead, and the Democrat had stopped doing its yearly "oldest resident" interview with him three years previous. (On the last occasion, when asked for the secret of his longevity, Clayton had responded,	Иногда принимал свою праправнучку Нелл за жену, умершую сорока годами раньше, и репортеры "Демократа" уже три года как перестали общаться со "старейшим жителем города" (во время последнего интервью на вопрос, в чем секрет его долголетия, Клайтон ответил:
"Where's my Christing dinner?") Senility had begun to creep up shortly after his hundredth birthday; on this October twenty-first, he was a hundred and five.	"Где мой Христовый обед?"). В старческий маразм он начал впадать после своего сотого дня рождения, двадцать первого октября ему пошел сто шестой год.
He had once been a fine finish carpenter specializing in dressers, banisters, and moldings.	Когда-то Клайтон был прекрасным краснодеревщиком, специализировавшимся на комодах, лестничных перилах, декоративных накладках.
His specialties in these latter days included eating Jell-O pudding without getting it up his nose and occasionally making it to the toilet before releasing half a dozen blood-streaked pebbles into the commode.	В последнее время его достижения заключались в другом: съесть пудинг "Джелл-О", не забив им нос, и изредка добраться до унитаза, по пути не уронив в штаны с десяток замаранных кровью катышков.
But in his prime-around the age of eighty-five, say-he could have named almost all the roads leading in and out of Chester's Mill, and the total would have been thirty-four.	Но в расцвете сил и в здравом уме - скажем, в восемьдесят пять лет - он назвал бы все дороги, ведущие в Честерс-Милл и из него, а общее их число равнялось тридцати четырем.