Читаем Универсальная хрестоматия. 1 класс полностью

Да корова… Но честное слово —

Не была же колдуньей корова!

А случались там странные вещи:

Оживали железные вещи,

И железные, и деревянные…

Прямо скажем, что случаи странные!

Как-то бабушка вышла с утра

(В поле выгнать корову пора),

А уж двери в сарае не спят,

Так и ходят на петлях, скрипят,

И корова ушла за ворота…

Не иначе хозяйничал кто-то.

Заявляет спросонья Егор:

— Я сарай закрывал на запор.

Дед ответил:

— Молчи, лежебока!

Поздно вечером спал ты глубоко.

Выходил я последним на двор,

Я сарай закрывал на запор.

— Я вставала, сарай запирала! —

Бабка деду сердито сказала.

Не хотелось вступать в этот спор,

Я сарай закрывал на запор:

Было поздно, храпели все в доме,

И корова спала на соломе…

А один раз — вот случай чудной! —

Убежал грузовик заводной.

Обыскали мы вместе с Егором

Дом,

И сад,

И овраг под забором.

Мы искали машину

В кадушке,

В чемодане,

В ботинке,

В подушке,

В огороде,

В лесу,

На крылечке,

А нашли за поленом

На печке!

Не иначе её в уголок

Сам усатый сверчок уволок,

До рассвета на ней прокатался

И, конечно, доволен остался.

Ну, а как вам такое понравится?

На рыбалку решил я отправиться.

Вышел в сени забрать свои удочки —

Нету удочек! Где мои удочки?

— В этом странного нету ничуточки,

Это кошка припрятала удочки:

Просто ей захотелось рыбки, —

Объяснил мне Егор без улыбки.

Да, случались печальные вещи…

А бывали дела и похлеще!

Был у деда в сарае верстак —

Дед был в плотницком деле мастак:

Мастерил он с утра для колхоза

Лодки, лавки, кадушки, колёса.

Как-то вечером — век не забуду! —

Дед спустился тропинкою к пруду,

Встал на кочку, глаза протирает:

По воде матерьял удирает —

Доски дедовы под парусами

Отплывают от берега сами!

А один раз —

Представьте себе! —

Я нашёл свою шляпу

В трубе!

А один раз у нас

Коромысло

За окном на берёзе

Повисло —

В этом вовсе уж не было смысла!

Рядом с нами

Стояли дома,

И вещей в них

Такая же тьма.

Рядом с нами

В одной деревушке

Жили точно такие

Старушки,

И такие же старички,

И такие же точно

Сверчки,

И такие же точно

Мальчишки,

И такие же

Кошки,

И мышки,

И такие же точно

Коровы,

И такие же гости,

Как я.

Но у них не бывало

Такого,

Не случалось такого,

Друзья!

Владимир Владимирович Маяковский (1893–1930)

Владимир Маяковский родился в селе Багдади в Грузии в семье лесничего и кубанской казачки. После того, как его отец умер от заражения крови (укололся иголкой, сшивая бумаги), Маяковский терпеть не мог булавок и заколок, эта фобия осталась у него на всю жизнь. После похорон отца Маяковский вместе с матерью и сёстрами переехал в Москву, где поступил в IV класс 5-й классической гимназии, где учился в одном классе с братом Бориса Пастернака Шурой. Во время учёбы он общался со студентами-большевиками. Трижды подвергался арестам, в 1909 году был заключён в одиночную камеру Бутырской тюрьмы. Именно в тюрьме Маяковский начал писать стихи. Выйдя на свободу, Маяковский решает «делать социалистическое искусство».История Власа — лентяя и лоботряса (в сокращении)

Влас Прогулкин — милый мальчик,

спать ложился, взяв журнальчик.

Всё в журнале интересно.

— Дочитаю весь, хоть тресну! —

Ни отец его, ни мать

не могли заставить спать.

Засыпает на рассвете,

скомкав ёрзаньем кровать,

в час, когда другие дети

бодро начали вставать.

Когда другая детвора

чаёвничает, вставши,

отец орёт ему: — Пора! —

Он — одеяло на уши.

Разошлись другие в школы, —

Влас у крана полуголый —

не дремалось в школе чтоб,

моет нос и мочит лоб.

Без чаю и без калача

выходит, еле волочась.

Пошагал и встал разиней:

вывеска на магазине.

Грамота на то и есть!

Надо вывеску прочесть!

Прочёл… Пошёл.

Минуты с три —

опять застрял

у двух витрин.

Как-никак,

а к школьным зданиям

пришёл с огромным опозданьем.

Дверь на ключ.

Толкнулся Влас —

не пускают Власа

в класс!

Этак ждать расчёта нету.

«Сыграну-ка я в монету!»

Проиграв один пятак,

не оставил дела так…

Словом, не заметил сам,

как промчались три часа.

Что же делать — вывод ясен:

возвратился восвояси!

Пришёл в грустях, чтоб видели

соседи и родители.

Те к сыночку:

— Что за вид? —

— Очень голова болит.

Так трещала, что не мог

даже высидеть урок!..

Словом, вырос этот Влас —

настоящий лоботряс…

Дети, не будьте

такими, как Влас!

Радостно книгу возьмите

и — в класс!

Вооружись учебником-книгой!

С детства мозги развивай и двигай!

Помни про школу — только с ней

станешь строителем радостных дней!

Что такое хорошо и что такое плохо?

Крошка сын к отцу пришёл,

и спросила кроха:

— Что такое хорошо

и что такое плохо? —

У меня секретов нет,

— слушайте, детишки, —

папы этого ответ

помещаю в книжке.

— Если ветер крыши рвёт,

если град загрохал, —

каждый знает — это вот

для прогулок плохо.

Дождь покапал и прошёл.

Солнце в целом свете.

Это — очень хорошо

и большим и детям.

Если сын чернее ночи,

грязь лежит на рожице, —

ясно, это плохо очень

для ребячьей кожицы.

Если мальчик любит мыло

и зубной порошок,

этот мальчик очень милый,

поступает хорошо.

Если бьёт дрянной драчун

слабого мальчишку,

я такого не хочу

даже вставить в книжку.

Этот вот кричит: — Не трожь

тех, кто меньше ростом! —

Этот мальчик так хорош,

загляденье просто!

Если ты порвал подряд

книжицу и мячик,

октябрята говорят:

плоховатый мальчик.

Если мальчик любит труд,

тычет в книжку пальчик,

про такого пишут тут:

он хороший мальчик.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Английский шутя. Английские и американские анекдоты для начального чтения
Английский шутя. Английские и американские анекдоты для начального чтения

«Английский шутя» включает в себя около двухсот английских и американских анекдотов, текст которых не подвергся никакому упрощению и, таким образом, содержит большое количество широко употребляющейся лексики и множество разговорных оборотов современного английского языка.Книга адаптирована для осваивающих язык следующим образом: каждый анекдот повторяется дважды: сначала идет английский текст с «подсказками» — с вкрапленным в него дословным русским переводом и лексико-грамматическим комментарием (то есть адаптированный), а затем — тот же текст, но уже неадаптированный, без подсказок.Начинающие осваивать английский язык могут при этом читать сначала текст с подсказками, а затем тот же анекдот — без подсказок. Совершенствующие свой английский могут поступать наоборот: читать текст без подсказок, по мере необходимости подглядывая в подсказки.Запоминание слов и выражений происходит при этом за счет их повторяемости, без зубрежки. Кроме того, читатель привыкает к логике английского языка, начинает его «чувствовать».Это книга избавит вас от стресса первого этапа освоения языка — от механического поиска каждого слова в словаре и от бесплодного гадания, что же все-таки значит фраза, все слова из которой вы уже нашли.Книга рассчитана на совершеннолетнего читателя.Мультиязыковой проект Ильи Франка: www.franklang.ruОт редактора fb2. Есть два способа оформления транскрипции: UTF-LATIN и ASCII-IPA. Для корректного отображения UTF-LATIN необходимы полноценные юникодные шрифты, например, DejaVu или Arial Unicode MS. Если по каким либо причинам вас это не устраивает, то воспользуйтесь ASCII-IPA версией той же самой книги (отличается только кодированием транскрипции). Но это сопряженно с небольшими трудностями восприятия на начальном этапе. Более подробно об ASCII-IPA читайте в Интернете:http://alt-usage-english.org/ipa/ascii_ipa_combined.shtmlhttp://en.wikipedia.org/wiki/Kirshenbaum

Илья Михайлович Франк

Юмор / Анекдоты / Языкознание / Образование и наука
Движение литературы. Том I
Движение литературы. Том I

В двухтомнике представлен литературно-критический анализ движения отечественной поэзии и прозы последних четырех десятилетий в постоянном сопоставлении и соотнесении с тенденциями и с классическими именами XIX – первой половины XX в., в числе которых для автора оказались определяющими или особо значимыми Пушкин, Лермонтов, Гоголь, Достоевский, Вл. Соловьев, Случевский, Блок, Платонов и Заболоцкий, – мысли о тех или иных гранях их творчества вылились в самостоятельные изыскания.Среди литераторов-современников в кругозоре автора центральное положение занимают прозаики Андрей Битов и Владимир Макании, поэты Александр Кушнер и Олег Чухонцев.В посвященных современности главах обобщающего характера немало места уделено жесткой литературной полемике.Последние два раздела второго тома отражают устойчивый интерес автора к воплощению социально-идеологических тем в специфических литературных жанрах (раздел «Идеологический роман»), а также к современному состоянию филологической науки и стиховедения (раздел «Филология и филологи»).

Ирина Бенционовна Роднянская

Критика / Литературоведение / Поэзия / Языкознание / Стихи и поэзия