Unknown

Он вынес мне приговор и приведет его в исполнение с присущей ему непримиримой жестокостью, потому что я действительно забыла, кто он – передо мной самый жуткий и безжалостный зверь. Царь Долины смерти. Тот, кого боятся до суеверной лихорадки. Он не пощадит меня, и ничто уже не убедит его в том, что это ошибка… или какие-то дьявольские козни. Для него я предательница, а этот проклятый тест и наша дочь – живое тому доказательство.

Глава 8

Вот и он… ненавистный запах песка, сухости и рабства. Я почувствовала его еще в фургоне, когда проснулась с глухой болью в затылке и висках. Меня усыпили, когда перевозили через границу. Так, как поступили и в первый раз. Только теперь в фургоне я была одна. Со мной не разговаривали и на меня даже не смотрели. Швырнули в кузов джалабею, куфию и сандалии. Но я демонстративно не переодевалась. После того как меня разлучили с детьми, я уже ничего не боялась. Что может быть страшнее разлуки с ними и ненависти любимого мужчины? Только ожидание адской боли от него и нескончаемой казни.

У меня не осталось слез, я трогала дрожащими пальцами ошейник и смотрела в одну точку. Я думала, что никогда не вернусь в те времена, когда была бесправной игрушкой хозяина Долины смерти. Словно насмешка надо мной… насмешка над моими надеждами, болью и мечтами. И я опять в этом жутком пекле без надежды на возвращение домой.

Меня отбросило куда-то назад, и у меня уже не будет такого шанса, как раньше. Я не представляла, что со мной сделает Аднан и как далеко он зайдет в своей ненависти. Я успела забыть, какой он страшный монстр и деспот, я успела привыкнуть к совсем другому Аднану за наши недолгие моменты счастья.

Но я так же слишком хорошо помнила, на что он способен, чтобы не понимать своего приговора, не видеть его в полыхающих ненавистью глазах. Меня привезли в какую-то деревню. С завязанными глазами. Я слышала ржание лошадей, детские голоса и женские, блеяние овец. Кто-то тащил меня по песку, и мне приходилось идти, в ужасе прислушиваясь к звукам и пытаясь услышать среди них ЕГО голос. Я все еще верила, что он придет мне на помощь, если что-то будет не так.

Глупая и все еще наивная идиотка… которая даже подумать не могла, что он и есть самый безжалостный и жуткий палач. Меня закрыли в каком-то помещении совершенно одну. К ошейнику прикрепили веревку и привязали к кольцу в стене. Позже я сдеру пальцы и ногти в кровь, но так и не смогу развязать узел. Голые стены, солома, кровать. Ведро для справления нужды и железная миска с водой. Как у собаки. И все. Меня не трогали. Никуда не выводили. Несколько раз в день заходила девушка в черном хиджабе, она приносила еду и воду и выносила ведро. Ни слова мне не сказала и ни на один вопрос не ответила.

Недели взаперти. Каждый день похож на предыдущий, и глухая неизвестность. Это тоже разновидность пытки, нет ничего ужаснее, чем не знать, что с тобой будет завтра. Словно смотреть на занесенный над головой топор и ждать, когда он опустится. Мне лишь иногда удавалось добраться к самому краешку заколоченного снаружи досками окна и пытаться в узкий треугольник рассмотреть, что происходит снаружи.

Я все еще ждала, что он придет… что весь этот кошмар закончится. Аднан не выдержит и придет ко мне. Он ведь любил меня, я знаю, что любил. Я видела эту любовь в его глазах. Неужели от нее ничего не осталось? Одна лишь ненависть?

Иногда я думала о Рифате и содрогалась от ужаса. Аднан казнил его? Обвинил и жестоко убил, даже не дав оправдаться? Как можно подозревать в предательстве самых верных?

Я плакала по Рифату, потому что была уверена, что его не пощадили. Мне было до боли жаль своего мужа… пусть он даже и был им лишь на бумаге. Он пострадал из-за меня, потому что заботился обо мне, а я не смогла убедить Аднана, что никакой измены на самом деле не было. Как же я боялась, что теперь гнев Аднана все же выльется на мою семью и детей. Я не хочу об этом узнать. Тогда лучше бы убил меня сразу, я не могу больше мучиться и ждать, я схожу с ума в четырех стенах. И маленькие обрывки происходящего снаружи только больше заставляют изнывать от неизвестности. Слышать, как они по вечерам сидят у костров, играет музыка и слышен женский смех. Только понять не могу… где мы именно находимся. Потому что диалект немного отличается и… такое впечатление, что и люди совсем другие, как и то, что происходит в самой деревне. Судя по всему, мужчины пьют спиртное… я слышу пьяные голоса и иногда женские крики.

Теперь я только ждала, когда появится Аднан. Что скажет мне? В чем обвинит?

Мне хотелось выть от отчаяния, боли, обиды. Про меня забыли или меня наказывали этой тюрьмой. Меня словно нет, не существует и никогда не существовало.

Я потеряла счет времени. Я перестала понимать сколько нахожусь здесь и начала сходить с ума от этого вынужденного одиночества. Когда в очередной раз зашла та женщина, я бросилась к ней с криком.

– Позови его! Пусть придет ко мне и убьет! Пусть скажет, сколько это будет продолжаться… иначе… иначе я не знаю, что будет.