Упражнения в английском стиле, или Убийство в «Вудроу-хаусе»

Тяжелые капли дождя с глухим звуком били в окна гостиной, и прозрачные извивающиеся струйки наперегонки бежали вниз по стеклам, а внутри было сухо и тепло. Марго и Анна сидели на диване спиной к двери с чашками в руках, на диване напротив расположились Ева и Роберт, а Тео с Алексом, склонившись друг к другу, что-то вполголоса обсуждали в креслах у противоположной к входу стене.

– Вот, все и собрались! – раздался голос Коры и она сама появилась в дверном проеме. По приезду она сменила брючный костюм и шпильки на пышную юбку длиной до щиколоток в деревенском стиле и кардиган широкой вязки с поясом, из-под которого виднелась белая футболка. На ногах у нее были греческие сандалии из темных переплетающихся кожаных ремешков. Выглядела она расслабленно и уютно.

– Кора, как приятно вас видеть, – произнесла Ева и подвинулась, освобождая ей место на широком диване рядом с собой. – Как у вас дела?

– Мне тоже приятно вас всех увидеть, – спокойно сказала Кора, усаживаясь с ней рядом. – Дела? Вроде бы нормально.

Она взяла со стола чайник и стала лить ароматную горячую жидкость в чашку, стоящую перед ней. На безымянном пальце «брачной» руки сверкнул в солнечном свете крупный прямоугольный бриллиант. Все, кроме Марго, следили за ее движениями. Наконец чашка наполнилась, Кора взяла ее в руки и откинулась на спинку дивана.

– А как у вас дела? – спросила она, обращаясь ко всем и ни к кому в отдельности.

– Хорошо, – первой ответила Ева.

Анна радостно поддержала беседу:

– В общем-то, дела неплохо. Обновили бассейн. В саду я разбила небольшой огород, так, просто для себя. Лео растет. Жаль, что Марк этого не увидит…

При упоминании Марка лица у всех как по команде сделались грустные, но ненадолго. Марго поставила чашку и сказала:

– Спасибо, что пригласили нас снова. Странно оказаться здесь. Столько воспоминаний. Я имею в виду, не только плохих прошлогодних, я помню, как мы купили этот дом и как делали первый ремонт. Оранжерея была в жутком состоянии, крыша едва не проваливалась, железные балки местами проржавели насквозь! Да, сил мы вложили немало, – она замолчала, задумавшись.

– Кстати, – оживилась Кора, – а олеандр тут все еще растет? Сохранили кусты?

– Что вы! – воскликнула Анна. – Конечно, нет! Я тут же попросила садовника все уничтожить, ведь кто угодно …

– Это правильно, – произнесла Марго. – Видит бог, когда я их сажала, эти кусты, у меня и в мыслях не было чего-то такого. Если бы я только могла представить…

– Никакой нормальный человек не мог бы представить такое, – решительно сказала Ева, и потом, простите мою резкость, но если человек решил … ну, покончить с собой, то его не удержало бы отсутствие отравы. Он придумал бы другой способ.

– Ты очень добра, – медленно сказала Марго, – но не снимай с меня вины. Возможно, трудность задуманного не дала бы ему воплотить замысел еще какое-то время, а там, кто знает. Он мог передумать.

– И гнить в тюрьме? – раздался голос Тео. – Дорогая, ты оказала Артуру услугу, хотя себе в этом не признаешься. Он сыграл и проиграл. Такой конец для него наилучший.

– Согласен, – поддержал его Алекс. – Пара минут мучений и все. А не годы в камере. Тут и сравнивать нечего.

– Ну что ж, выражу общее мнение, что Артуру повезло умереть, – заключил Роберт. – Предлагаю на этом остановиться и не обсуждать больше эту тему. Есть гораздо более важные. Например, если завтра будет дождь, то чем мы займемся?

Все повернули головы к окну и увидели только серую пелену дождя, который, казалось, и не думал прекращаться.

– Задачка, – весело сказал Тео. – Раз прогулки отменяются, можно будет всласть пообщаться, – он подмигнул и рассмеялся.

***

Когда часы на каминной полке еле слышно, чтобы не побеспокоить обитателя комнаты, пробили половину двенадцатого, Алекс поднялся с кровати, на которую прилег с книжкой, накинул тонкий шелковый халат на свой ночной наряд – футболку и пижамные штаны, и выглянул в коридор. Ночь уже вступила в свои права, поэтому в коридоре было бы совсем темно, если бы ночники, висевшие на расстоянии двух метров друг от друга, не давали немного тусклого желтого света.

Замерев в дверях, Алекс старался уловить любой шум, откуда бы тот ни исходил. Он не хотел быть захваченным врасплох. Но дом, казалось, уснул. Тогда, пытаясь производить как можно меньше звуков, он покинул комнату и кошачьей поступью направился к двери напротив.

Он не стал стучать, а мягким движением нажал на дверную ручку так, что та поддалась и дверь заскользила вперед, открываясь. Алекс переступил через порог, не оборачиваясь, неслышно закрыл дверь у себя за спиной, и посмотрел на Кору в чем-то черном и кружевном, освещенную лампой, стоящей на прикроватной тумбочке. Девушка сидела в постели, опираясь на высокие подушки, и читала.