Уровни Глубины

Все девушки, молчаливо слушавшие этот фантастический монолог, как одна, дружно и ошалело уставились на меня. Я в ответ лишь соорудил морду лица: «Ну, а что не так-то?!..»

Однако Рейну, оказывается, весьма беспокоил совсем другой момент. Она сдернула с шеи висящую на ремне за спиной большую пластиковую коробку, и протянула ее мне.

– Флагман! Флагман! Смотри, там эти… Кро-ти-ки!

– Чего-о-о?! – теперь аж поперхнулся я сам. – Где ты посреди моря умудрилась кротов накопать?!!

– Ну, эти!.. Мэг с Мицуки нам показывали на картинках! Такие: с ушами, усами, лапами… Хвостами без зубов! Волосатые еще…

При повторном взгляде на ее ношу у меня, наконец, родилась догадка.

– А… А-а-а! Погоди, я теперь, кажется, понимаю… Давай-ка взглянем…

Над коробкой, – на время оставив субординацию и грозное топорщение всего, что сейчас можно было бы топорщить, в стороне, – в трогательном единении склонились я, Нирен, Вигдис, Сэн и Рейна.

И точно: в открытой переноске обнаружилась мокрая и взъерошенная сиамская кошка. Подняв дыбом слипшуюся в короткие иголки бежево-черную шерсть и зябко переступая лапками по залитому водой дну своего временного обиталища, она забилась в угол и сейчас мелко вздрагивала, перепугано смотря на нас расширившимися во всю радужку зрачками. А между ее лап выглядывало две темные мордочки котят не больше полутора месяцев от роду.

– Вот! Кротики! – Ре просто засияла радостной зубастой улыбкой – от уха до уха, – и с выражением крайнего любопытства осторожно потрогала кошку пальцем. А та, как ни странно, на это никак не отреагировала: лишь почему-то усиленно стала принюхиваться к ее руке.

– Нет, Рейна, ты слегка ошиблась, – со смешком выпрямился я. – Это – котики. Но ты все равно у меня молодец, потому что спасла целое кошачье семейство! Темненьких котов… Вот только надо бы их куда-нибудь пристроить, хотя бы до утра. Кошки – сугубо сухопутные животные, им теперь обязательно надо обсохнуть, попить, согреться… Девушки, на вашей «Артемис» могут на время принять трех четверолапых пассажиров? А потом мы попробуем найти их хозяев, – наверняка же они с «Андреа» выпали…

Возникла пауза: слишком много всего единомоментно свалилось на головы бедным канмусу, и особенно их командирам. Но просьба приютить бедных, невесть каким чудом спасенных кошек – перед этим бы не устояло ни одно девичье сердце.

– Да какой вопрос! Конечно, мы же как раз сейчас идем туда, – выдвинулась вперед весьма… гм… щедро одаренная природой – и бюстом – «Жан Бар», бросив на меня очень долгий и странный взгляд.

– Ты… позволишь?

И француженка протянула к Ре руки за переноской.

– А я смогу их потом потрогать?.. – слегка погрустнев, спросила та, все еще не отпуская коробку со спасенными кошками.

– Конечно, – пообещал я. – Они успокоятся, отдохнут – и тогда ты сможешь их погладить.

– Тогда ладно! Держи!.. – и снова повеселевшая Рейна отдала коробку канмусу. – Только не обижайте их! Покусаю!

Вновь слегка опешившая и молча кивнувшая линкор, даже не знающая, что тут и сказать, взяла кошачий домик и аккуратно повесила себе на шею.

– Ну, что: мы, пожалуй, уходим на HSV, – подытожила нашу первую короткую встречу «Норфолк». – Все – вот это все, что мы видели и слышали сейчас, – надо очень тщательно… осмыслить. Но сначала нам надо отдохнуть.

– Еще один момент, – притормозила собравшихся отходить девушек Амагири Аясэ. – Вам все же нужно это знать… Месяц назад во время боя за Тиниан я чуть не погибла, была тяжело ранена. Я вообще плохо помню, как меня подхватили из воды девчонки Сэн. Как потом рассказала мне «Вестал», у меня было несколько переломов, открытые раны и ожоги, и сильные внутренние повреждения. Так что меня сходу поместили в реген-капсулу.

– И это потому ты до сих пор такая бледная, Аясэ-семпай? – участливо поинтересовалась одна из Дев Флота, входившая в отряд конвоя.

– Нет, не поэтому… – качнула головой «Фусо». – Что-то в моем лечении пошло не так, очень не так. Хотя я и не виню за это Тиллерсон-сан: она сделала все, что могла. Но пришла я в себя – вернее, меня привели в чувство, – только для того, чтобы узнать, что я… «погружаюсь». И уже на третьей стадии.

Слушающие Аясэ канмусу, невольно вздрогнув, охнули, – некоторые закрыли рот ладонью.

– Третья?.. Но… это же невозможно… – нахмурилась Киммел. – Третья стадия – это же необратимо, гарантированный путь в Бездну. Как же тебя вытащили, Аясэ-сан?

– В том-то все и дело, – невесело, но стойко и мужественно вздохнула японка. – Меня не вытащили.

И она сняла одолженные «Атлантой» очки, глядя на всех своим новым взором…

Никогда не видел, чтобы люди могли так быстро бледнеть, – но у Валери это получилось, и цвет кожи ее лица стал почти неотличим от таковой у Амагири.

– Мамочки…

– Но?..

– Аясэ-сан!..

– Борода Одина!

– «Это «Артемис»! «Норфолк», «Жан Бар»: девочки, что у вас там происходит?..»