Усадьба леди Анны

Вечером она вернулась домой без сил, поражаясь крепости придворных дам, которые остались отплясывать на балу и кокетничать с кавалерами. Бросать Макса во дворце было неприятно: она видела, как любуются им женщины, как строят глазки и дарят нежные улыбки. Никого, похоже, не смущал его шрам.

На себе герцогиня поймала несколько не слишком теплых и дружелюбных, но весьма любопытных взглядов. Когда муж ушел провожать Луи-Филиппа, она не захотела оставаться одна.

Следующий день Анна отдыхала: вечером снова нужно на бал. Цвет одежды она определила заранее, и муж получил четкие указания: что именно нужно надеть и какие украшения взять.

Днем их королевские высочества принимали поздравления и подарки от цеховых мастеров и купечества, так что тут герцогине повезло больше: её присутствие было необязательно.

Вечером муж, заехавший за ней, чуть не присвистнул от удивления.

— Ого! Какое интересное украшение. Это ты привезла из Эспании? Никогда не видел подобного.

— Нет, это я придумала сама. Тебе нравится?

— Очень необычно и очень красиво.

— Для тебя тоже есть такое, — улыбнулась ему Анна.

— Для меня? — он, похоже, чуть растерялся, но потом довольно кивнул головой.

В карете молчали, только Макс взял ее за руку, вызвав некоторое смущение и тихое удовольствие.

Одежда герцога и герцогини была выполнена из густо-зеленого бархата с золотой отделкой. Весь секрет заключался в небольших подплечниках из жесткой ткани. Они придавали четкий силуэт и притягивали внимание к роскошной эполете на левом плече Анны и правом — Максимилиана.

С эполетами герцогиня возилась лично. Она вырезала нужную форму из жесткой кожи и обтянула ее зеленым атласом. Прикрепила по центру брошь, добавила кайму из бусин и камней, а бахрому сделала из золотых цепочек. И золотыми же цепочками был выложен узор на широком поясе.

Эполета Макса была чуть больше размером, но, глядя на них, любой понял бы что они пара.

Его величество ласково улыбнулся им, а принцесса сделала комплимент костюмам.

— Если вы позволите, ваше высочество, я закажу такую безделушку для вас и вашего мужа.

— Герцогиня, я буду благодарна!

Анна первый раз видела принцессу Антонеллу вблизи и, заметив, какими взглядами она обменивается с дофином, как ласково они улыбаются друг другу, поняла, что царственные новобрачные вполне поладили. Девушка была яркая, миловидная и чуть стеснительная. Заметно, что и она вполне довольна мужем. Да и у короля, похоже, было прекрасное настроение.

— Сегодня я счастлив, — неожиданно сказал его величество. — Мне хочется, чтобы у вас осталась добрая память об этом дне. Жюль! Подай мне…

Из-за спинки трона вышел личный слуга короля и протянул небольшую шкатулку. Король открыл ее и, достав два перстня с рубинами, приказал:

— Протяните руки!

Герцог и герцогиня искренне поблагодарили и были отпущены его величеством. Анна заметила несколько завистливых взглядов. На них обращали внимание, к ним подходили: королевская милость вызвала кучу поздравлений.

Наконец зазвучала музыка и гости засуетились, собираясь ближе к центру зала, торопливо выбирая пары и рассматривая, кого бы пригласить на следующий танец.

Бал сегодня открывали герцог и герцогиня Ангуленские. Максимилиан, твердо взяв жену за руку, вывел ее в центр пустого зала. Они сделали круг вдвоем, и к ним стали присоединяться другие гости. На второй день молодожены отдыхали, просто сидели рядом с королем, глядя на кружащие по залу пары.

Анну несколько раз приглашали, предварительно спросив разрешения у Максимилиана, и у нее осталось странное впечатление, что не она сама по себе была интересна кавалерам. Ей казалось, что они просто пытались поближе рассмотреть эполету.

Танцуя, она с благодарностью вспоминала и учителя, господина Борю, и ехидные замечания мадам Селин: «Если бы не они, непонятно, как бы я справилась. Нужно будет побаловать мадам какой-нибудь безделушкой.».

А еще она заметила, что Максимилиан так ни разу никого и не пригласил. Это радовало. Зато на его груди собралось с десяток бонбоньерок.

«Похоже, эти нахальные мымры приглашают его на свидания! Что за дурацкая манера вешаться на женатого мужчину!».

На собственном платье Анны тоже были эти самые крючки для бонбоньерок, но, слава всем богам, никто не пытался повесить на нее свою записку. Хотя она видела, что многие дамы с гордостью носили на груди и рукавах по нескольку шариков.

Этот бал пришлось выдержать до конца. Столько, сколько пожелал король. Тем более что все знали: это последний вечер его величества в качестве короля.

Утром в присутствии пэров и почетных горожан его величество Филипп XI де Бурбэнт публично подписал отречение от престола. В день отречения развлечений не было, а на утро следующего была назначена коронация.

Анна мужественно выстояла весь процесс, дождалась, когда на головы Луи-Филиппа и Антонеллы возложили короны, и вздохнула с облегчением: осталось совсем немного. Еще несколько дней, и можно будет выдохнуть.