Усадьба леди Анны

Слепой Эндрю был вполне реальным персонажем, жившим лет этак тридцать-сорок назад и прозванным «слепым» за то, что у него был только один глаз. А прославился он даже не пиратскими зверствами и подвигами, а тем, что, когда его схватили, ухитрился избежать казни. Его приговорили к повешению, как и положено, но этот толстяк весил столько, что веревка не выдержала и оборвалась!

Вешать второй раз запрещал старинный закон, потому Эндрю просто отправили гребцом на королевские галеры — тогда еще не было парусных кораблей. Существовала куча легенд, что он сбежал и где-то там закопал кучу золота, но правда была куда проще: Эндрю убили в первом же морском бою. Однако сказки продолжали жить своей жизнью, и сейчас Макс с раздражением напяливал плотно набитый пенькой накладной живот. Лакей шнуровал ему на спине это дурацкое приспособление и добродушно пояснял:

— Еще ведь и охотников костюмы были, и пилигримов, и много кого. Но ведь, как на грех, в последний день все разобрали еще с утра, ваша светлость. А нам велено было один костюм для вас оставить, вот один и оставили. Больно уж вы поздно спохватились.

Макс бы с удовольствием надел просто пиратский костюм, но увы, и огромные штаны с накладной задницей, и широченный колет просто свалятся с него. Да еще и маска, скрывающая лицо, имела широченную бороду.

«Экое свинство! Разве так я хотел выглядеть?! А ведь я думал устроить Анне сюрприз… Хорош же я буду, представ перед ней этаким кабаном!»

Еще в Эталии герцог заказал бонбоньерку, которую и собирался повесить жене на грудь, как только подвернется удобный момент. Пригласить ее запиской на свидание. На настоящее свидание, с прогулкой и тихой беседой, только они вдвоем…

И уже там поговорить о том…

Поговорить с ней о чувствах, о той искре, что она зажгла в его душе, о том понимании, что есть между ними. Герцог очень надеялся, что это хоть немного приблизит их друг к другу, даст ему возможность ухаживать за ней, добиваться взаимности. Ему хотелось любви и близости, а не вот этой вот бесконечной кучи дел.

Записка была написана и вложена в бонбоньерку самой тонкой работы, а он стоял, как последний болван, невдалеке от Анны и мадам Берк, и стеснялся подойти: «Я выгляжу глупо, она будет смеяться…»

Когда же он заметил, что Анна получила бонбоньерку от кого-то другого и уходит на свидание, у него даже не осталось связных мыслей…

Глава 57

Домой в усадьбу Анну и фрейлин отправили под охраной. Герцог, быстро задав ей несколько вопросов, остался разбираться с ситуацией во дворце.

В карете царила тишина, прерываемая только шелестом одежды. И леди Мишель, и Фелиция в начале пути пробовали спрашивать, но мадам Берк шикнула на них. Пусть она и сама не понимала, в чем дело, но заплаканное лицо Анны видела. Да и то, что патронессу трясет, как от холода, было сильно заметно.

Дома Анна отказалась от ужина и отправилась к себе.

«Господи боже… Как последняя идиотка в дурном американском фильме! Как, ну как я могла так наглупить?! Ведь не первый день на свете живу, столько похожих историй в книгах и кино видела… И как малолетняя дурочка поперлась! А если бы… А если бы Макса убили?! Ревность взыграла, видишь ли! Он «милый» и «забавный», а я, вся такая «взрослая и мудрая», я вся такая «снисходительная»… Да Макс в этом жил и варился с детства. А я на него сверху вниз, как на милого мальчика смотрю… И потащилась, как последняя дебилка, приключений на пятую точку искать! Где вся «мудрость»-то моя была?! Слава всем богам, что он оказался умнее, что увидел, что… Просто, слава всем богам, что все так закончилось! Он мог бы и не успеть, и не спасти… Так бездарно прохлопать собственную жизнь — это просто…», — Анна не находила слов, чтобы обругать себя за легкомыслие, глупую ревность и нелепый поступок.

Пришла мадам Берк и принесла горячее вино с пряностями, вопросительно заглядывая в глаза. Анна начала пить вино маленькими глотками, постукивая зубами о толстое стекло и постепенно согреваясь. Мысли приходили в порядок, пусть и не сразу.

— Ваша светлость… — мадам Берк то ли ждала, когда герцогиня допьет, то ли хотела что-то сказать, но Анна перебила ее:

— Мадам Берк, кто мог знать, в каком костюме я отправилась на бал?

— Бертина, — кратко ответила мадам Берк.

Ответ вызвал такое изумление у Анны, что она отставила недопитый бокал и спросила:

— Почему?! Почему именно она?! Знали вы, знали швеи и леди Мишель, знала Фелиция и даже кучер…

— Да, знали, — согласно кивнула головой мадам Берк. — Но мы все на месте, а Бертина покинула дом сразу вслед за нами и до сих пор не вернулась…

Анна вскочила с места и заметалась по комнате. «Надо поехать и сказать… Или не надо?! Может, она просто ушла погулять?»

— Мадам Берк…

— Ваша светлость, она иногда и раньше покидала усадьбу, чтобы сходить в церковь. Это всегда было днем, после завтрака. Последнее время ее визиты туда участились, но я считала, что это вполне нормально, потому и не докладывала вам, — мадам сделала небольшую паузу и продолжила: — Я не знаю, что там во дворце произошло. Но я думаю, вашего мужа стоит известить?