Ущелье дьявола

- Будь покоен, - сказал Трихтер. - Я так внушительно посмотрел на него, что он живо поджал хвост. Я ему прощаю. Я понимаю ярость этого сангвинического буржуя, который приходит в отчаяние от долгого ожидания уплаты круглой суммы и от неимения возможности даже подать в суд, благодаря существующим университетским законам, запрещающим филистерам оказывать нам кредит. К тому же он не осуществил всё-таки своего намерения.

- Однако, он всё-таки сделал жест! - вступился Самуил. - Он непременно должен быть наказан!

- Да следовало бы, разумеется, но…

- Что но?… Я ему выношу такой приговор: выдать тебе расписку в погашении твоего долга, продолжать шить на тебя, и, кроме того, для удовлетворения тебя уплатить тебе крупную сумму. Идёт?

- Ещё бы! Превосходная штука! Но ты на смех говоришь всё это?

- А вот увидишь? Дай-ка мне всё, что нужно для письма. Трихтер сконфузился и почесал у себя в затылке.

- Ну давай же, скорей! - настаивал Самуил.

- Да вот видишь ли в чём дело, - сказал Трихтер, - у меня нет ни чернил, ни бумаги.

- Так позвони. Всё это, наверное, найдётся в гостинице.

- Не знаю, ведь это студенческая гостиница. Я, впрочем, никогда не спрашивал ничего этого.

На звонок Трихтера явился мальчик и сбегал за необходимыми предметами.

- Подожди немного, - остановил мальчика Самуил. Он написал:

«Любезный господин Мюльдорф.

Некий друг ваш предупреждает вас о том, что ваш должник, Трихтер, только что получил от матери пятьсот гульденов».

- Ты пишешь Мюльдорфу? - спросил Трихтер.

- Ему самому.

- А что ты пишешь ему?

- Предисловие или, так сказать, вступление к комедии или драме.

- Вот как! - сказал Трихтер, не понимая ещё, в чём дело.

Самуил заклеил письмо, написал адрес и дал письмо мальчику.

- Отдайте письмо первому встречному мальчугану, а также и эту монету за комиссию, он передаст письмо, не говоря от кого оно.

Мальчик ушёл.

- А ты, Трихтер, отправляйся сию же минуту к Мюльдорфу, - продолжал Самуил.

- Зачем?

- Заказать себе полную обмундировку.

- Так ведь он спросит у меня денег!

- Очевидно, спросит! А ты тогда пошлёшь его к чёрту.

- Гм! Он, чего доброго, не на шутку рассердится, если я приду к нему дразнить его.

- А ты обругаешь его, выведешь из себя.

- Но…

- Это что ещё за новости? - заговорил строгим тоном Самуил. - С каких это пор подчинённый фукс позволяет себе противоречить своему сеньору? Я руковожу тобой, следовательно, тебе нечего смотреть самому: за тебя смотрят мои глаза. Ступай к Мюльдорфу, веди себя там очень бесцеремонно и грубо и моли бога, чтобы Мюльдорф на этот раз, действительно, вцепился тебе в загривок.

- Так неужели мне так и снести подобное оскорбление? - спросил обиженный Трихтер.

- Нет! На этот счёт ты волен поступать с ним, как тебе заблагорассудится! - сказал Самуил. - Я даю тебе полную свободу действий.

- В таком случае, это прекрасно! - воскликнул победоносный Трихтер.

- Захвати же трость с собой!

- Ещё бы, разумеется!

Трихтер взял трость и стремительно вышел из комнаты.

- Вот каким образом начинаются все большие войны! - сказал сам себе Самуил. - И всегда из-за женщины! Христина будет довольна.

Глава тридцать девятая

А что бы мог он сделать один против троих?

Пять минут спустя Трихтер уже входил к Мюльдорфу, заломив шапку набекрень, с вызывающим и свирепым выражением лица, как бы предчувствуя, какой приём окажет ему портной.

Мюльдорф встретил его с приятной улыбкой.

Будьте любезны, садитесь, мой дорогой господин Трихтер, - сказал он, - я в восторге, что вижу вас.

- Ой-ли! - отозвался Трихтер. - А знаете, зачем я пришёл?

- Догадываюсь, - ответил, потирая руки, портной.

- Я пришёл заказать себе полный костюм.

- Чудесно! А вам когда он нужен?

- Сейчас, - сказал Трихтер, не обращая внимания на любезный тон портного. - Снимите поскорее с меня мерку.

Портной поспешно начал снимать мерку. Окончив, он сказал:

- В субботу будет готово.

- Хорошо. Вы тогда пришлите костюм ко мне, - проговорил Трихтер и сделал шаг к двери.

- Вы уходите? - отозвался Мюльдорф.

- А зачем же мне оставаться?

- Я вовсе не говорю чтобы вы остались, но я надеюсь, что вы мне оставите что-нибудь.

- А именно?

- Сотенку гульденов, - так, какой-нибудь пустяк в счёт заказа.

- Дорогой мой Мюльдорф, - возразил Трихтер, - вы слишком были любезны со мной сегодня, и вы так мило сняли с меня мерку, что я не хочу ответить так, как ответил бы всякий порядочный студент на такое низкое требование денег. Я не обижаюсь на него только из-за того, что вы мне шили платья в течение семи лет и вот ещё сошьёте к субботе. Я вас прощаю.

- Простите и дайте, - сказал Мюльдорф, протягивая руку.

Трихтер пожал руку портному.

- Руку на прощание дам, пожалуй, если хотите, - ответил он, - но у меня нет ни гроша денег.

И он направился к двери. Мюльдорф загородил ему путь.

- Нет ни гроша! - воскликнул он. - А те пятьсот гульденов, которые прислала ваша матушка?

- Пятьсот гульденов? Моя мать? - повторил за ним Трихтер. - Ах, какое милое заблуждение! Мюльдорф, вы решительно начинаете умнеть!