В борьбе за трон

– Я не сомневаюсь в тебе, Роберт, – смягченным тоном ответила королева, – я только не понимаю, почему мой духовник не мог слышать то, что ты хочешь сказать! Ну, говори!..

– Я люблю тебя, Мария, сгораю от страсти и требую награды, которую ты мне обещала! – воскликнул Роберт, обнимая королеву.

– Вы с ума сошли! – крикнула Мария, негодующим жестом отталкивая Сэррея.

– Нет, Мария, но у меня тоже должно быть доказательство, что я не буду обманут. То поручение, которое вы мне даете, может стоить мне жизни, а потому я имею право просить обещанной награды! – спокойно возразил Роберт.

Королева побледнела, и ее глаза мрачно засверкали.

– А если я откажу вам в ней? – гневно спросила она. – Если я не исполню ваших дерзких требований? Что будет тогда?

– Тогда я спрячу ваше письмо у себя, как защиту от вашего гнева, и буду считать, что наш договор расторгнут! – ответил Роберт.

– Отдай письмо, – прошипела вдовствующая королева, вся дрожа от гнева, – сейчас же отдай письмо, мальчишка, иначе никакие силы на земле не спасут тебя от моей мести.

– От вашей мести? – повторил Роберт. – За что же вы собираетесь мстить мне? За то, что я потребовал обещанной награды? Невелика же ваша склонность к тому человеку, которому вы хотели принадлежать, если вы грозите ему местью!.. Я не так низок, чтобы предать женщину, если она даже обманула меня, но не желаю также быть игрушкой ее настроения. Если я прошу вас быть моей, то это не значит, что я требую слишком многого, – ведь я рискую для вас своей жизнью; вы не согласны исполнить мою просьбу, следовательно, и сами не имеете права ничего требовать от меня. Что касается этого письма, ваше величество, то будьте уверены, что я не злоупотреблю им, как, надеюсь, и вы не злоупотребите той тайной, которую я доверил вам.

Вдовствующая королева закусила губы, чтобы ни одним звуком не выдать того, что происходило в ее гордом сердце. Паж снова перехитрил ее, и на этот раз она сама вложила ему в руки оружие, чтобы он погубил ее. В руках Роберта было письмо, из которого регент мог узнать не только ее планы, но и всех сообщников. Вдовствующая королева не могла позвать никого на помощь, так как все узнали бы, что она, по собственному желанию, впустила ночью к себе в спальную графа Сэррея. Поэтому у нее оставался лишь выбор или уступить наглому требованию пажа, или оставить письмо в его руках и жить в постоянной тревоге, что он умышленно или по неосторожности выдаст ее тайну регенту.

Гордость не позволяла вдовствующей королеве остановиться ни на одном из двух выходов. Мария Лотарингская считала за оскорбление, что ничтожный паж осмеливается претендовать на обладание ею, совсем забывая, что она обещала свою любовь Роберту в награду за то, что он пожертвовал для нее своей честью и выдал ей чужую тайну. Игра, которую вела вдовствующая королева, была так чужда ее характеру, что она сейчас же позабыла ее, как только Роберт сошел со сцены. Теперь, в критическую минуту, у нее не хватало силы снова начать игру и выбрать для этого подходящую роль.

Правда, на миг вдовствующей королеве пришла в голову мысль постараться обмануть снова Роберта и в то время, как он будет в ее объятиях, убить его; но она была слишком рассержена и никак не могла совладать с ролью кроткой, любящей женщины.

– Держите у себя это письмо! – наконец проговорила она, обдавая Роберта взглядом ненависти. – Что же делать!.. Я слишком быстро поверила вам. Ступайте теперь к графу Аррану и похвастайте, что обманули женщину, которая была так слаба, что отдала в ваши руки свою тайну. Я предпочитаю подвергнуться самой строгой мести со стороны своего смертельного врага, чем протяну кончики пальцев наглецу, осмеливающемуся посягать на женщину, малейшее внимание которой такая милость, что за нее можно заплатить жизнью.

С последними словами вдовствующая королева гордо указала графу Сэррею на дверь и повернулась к нему спиной.