В этой книге полно пауков. Серьезно, чувак, не трогай ее

Я посмотрел на пару крошечный черных крестов, неспешно плывших под облаками. Будучи грифами, они нравились мне больше.

– Не то, чтобы у них совсем не было ракет, – продолжал он. – Эти дроны, они кажутся крохотными в небе, но на земле они довольно большие, размером почти с настоящий самолет, и «Хеллфайры» у них под крыльями. Если бы один был рядом с нами, ты бы увидел, что он почти с тебя ростом. Если тут все выйдет из-под контроля, дрон пустит одну в наш двор, и тридцати наших как не бывало.

– «Беспилотном»? Значит, это место патрулируется роботами?

– Нет, нет. Управляется на расстоянии. Где-то сидит чувак за консолью, справа стакан кофе, слева пончик с вареньем, а на экране черно-белое изображение больницы, которое очень медленно поворачивается. Иногда экран показывает инфракрасное изображение – по ночам, в случае плотного тумана или если мы окажемся настолько умными, что попытаемся создать дымовую завесу. Может, он глядит на нас прямо сейчас. Махни дяде ручкой. Только не делай угрожающих жестов, он может увеличить твою голову на весь экран. Ствол стабилизируется компьютером, автоматически компенсируя вибрацию, скорость ветра и все остальное.

– Хорошо, хорошо. – Я провел руками по волосам, думая. – Значит, этот оператор в одной из палаток? Значит, если мы, хм, договоримся с кем-нибудь снаружи и выбьем из него дерьмо…

– Нет, мы все это уже обсуждали. Веришь или нет, но операторы дронов находятся в нескольких штатах от нас, в Неваде. 17-я эскадрилья специального наблюдения. База ВВС «Крич», недалеко от Вегаса. И пусть отсюда до него где-то восемнадцать сотен миль, если он нажмет маленькую красную кнопку «огонь», команда дойдет до дрона через три четверти секунды.

– Твою мать. – Я перегнулся через парапет.

Дышать. Просто дышать.

– Я это точно знаю. Странно подумать, но всех налогов, что мы с тобой когда-либо заплатили, не хватит даже, чтобы на этом дерьме заменить сломанное крыло. Ну а ты просто попытайся успокоиться, идет?

– Хорошо, но их там двое, зачем?

Он кивнул:

– Я бы сказал, что один из них наблюдатель, вероятно мониторит всю окрестность, а на другом установлены стволы…

– Допустим, но не можем ли мы…

– И прежде чем ты спросишь, нет, мы не сможем прорваться через стены в разных местах одновременно, так, чтобы было слишком много целей. У них есть аппаратура на земле за ограждением, беспилотный комплекс, который называется «Гладиаторы». На вид маленькие джипы без водителя, на крыше автоматы. Между ними, прямо на земле, стоят сенсоры, определяющие вибрацию; кроме того, у них есть двигательные сенсоры, тепловые сенсоры, настроенные на температуру человеческого тела, лазеры и прочее дерьмо в таком же духе. Если любое существо больше кролика попытается проскользнуть мимо, с ним обязательно произойдет что-нибудь плохое. И нет, у нас нет никакой возможности вырыть туннели. Даже если бы у нас и было оборудование – а у нас его нет, – и мы могли бы работать, не привлекая внимания беспилотников – а мы не можем, – куда бы мы прорыли тоннель? У нас нет никакой информации о положении снаружи, за исключением того, что командный центр чертового БИЭПИ находится вон там. Я хочу сказать, что знаю географию города, как и ты, но даже если мы найдем выход с мягкой землей, уединенный и недалеко отсюда, откуда ты знаешь, что не выскочишь прямо в лапы патруля? Будем копать минимум шесть недель, причем впустую.

– Опять это слово, БИЭПИ. Ты когда-нибудь слышал о нем, до этой недели?

Он покачал головой:

– Ни разу. Но когда на прошлой неделе все накрылось медным тазом и ЦКЗ пробкой вылетел отсюда, служба БИЭПИ заняла его место. Видел экипировку этих ребят? Защитные костюмы, отделанные кевларом, модифицированные М4, цели отображаются прямо на их визорах, как в видеоиграх. Они, что, вот возникли из ничего, однажды ночью, вместе с этим чертовым оборудованием? Твою мать, да каждый такой костюм стоит не меньше полумиллиона баксов! Это спецоборудование, и все эти чуваки точно знают, что делают. Они появились на сцене и тут же оказались главными. Они отдавали приказы Национальной гвардии, как будто мы сами их просили, и никто даже пикнуть не посмел. Они сказали, что я остаюсь, а я им: «Чушь собачья, я сажусь на вертушку». И угадай, что случилось? Я оказался здесь. Никогда не видел ни хрена подобного.

Я прошелся по крыше к противоположной стороне здания и посмотрел на маленькую полоску леса, которая отсюда выглядела как конечный продукт бразильской эпиляции воском. Вдали в небо поднимался дым, быть может, горел чей-то дом. Но я не слышал визга пожарных сирен.

ТиДжей подошел ко мне и сказал:

– Ты знаешь, когда говоришь все это во второй раз, чувствуешь себя значительно более паршиво.

– Ты посмотри, – сказал я. – Здесь нет никого. Вот, что я не могу понять. Все выглядит так, словно весь персонал – два человека. Получается, что здесь только дроны, сенсоры и прочая хрень, а?