В любви и боли. Противостояние. Том второй

Я не могу и не хочу смотреть. Не сейчас. Только не в твое совершенное и все такое же безупречно бесчувственное лицо со столь невыносимо любимыми чертами. Пожалуйста, не заставляй. Позволь просто утонуть в тебе, пока я еще сама этого хочу. Пока еще хочу дышать твоим кислородом и тобою добровольно. Пока ты еще не принуждаешь дышать меня насильно.

— Ну все, ты же большая, умная девочка. Большие девочки не плачут по глупостям и пустякам… А моя девочка ведь хочет получить свою обещанную награду?

Может у меня от дрожащей пелены слез окончательно все поплыло перед глазами, но такое не могло почудиться. Я видела… господи. Я видела в твоей ожившей глубине медной радужки глаз проблески сдержанного довольства. Ты действительно любовался моим заплаканным лицом, моими слезами. Поэтому и не спешил, время от времени вытирая их своими пальцами, растягивая секунды моего уязвимого отчаянья и абсолютной беспомощности своими руками в бесконечные минуты твоего безоговорочного триумфа. Только не говори, что ты не хотел бы любоваться этим целыми часами. Тебе же никуда спешить не надо. Любая возможность натянуть нити моей агонии на твои пальцы медленными неторопливыми ласками — практически долгожданный праздник для твоей черной души пси-садиста и палача.

— Ну, все, хватит, а то разболится голова и опухнут веки. Моя девочка должна плакать только от наслаждения… Глубокого, сладкого и болезненного.

Похоже, ты и сам не веришь в то, что говоришь. Или тебе мало моей окончательной капитуляции? Без контрольного удара никак?

Все равно не могу остановиться, особенно, когда ты начинаешь вытирать мне лицо… заранее приготовленной салфеткой, которую ты взял с того самого эбонитового столика рядом с твоим креслом, и на который я до сих пор боялась посмотреть (хотя периферийное зрение задевало и резало обтекаемыми формами слишком осязаемых черных вещей).

— Хорошенько высморкайся и постарайся успокоиться. Тебе нужно дышать носом. Вот так. Умница. И еще раз.

Бл*дь, да мне сейчас проще убиться, чем успокоиться. Я не понимаю. Я ни черта не понимаю…

— Развернись ко мне спиной, в позу покорности номер один. Не спеши… Все хорошо… Ты все делаешь правильно и хорошо…

Только не могу понять почему ТЫ продолжаешь ЭТО делать. Что со мной должно произойти такого, чтобы тебя наконец-то остановило? Остановило твое ненасытное безумие.

— Тише… тшшш… все хорошо…

Кажется меня трясло и передергивало с очередным несдержанным всхлипом или болезненной реакцией на твои прикосновения. Я не знаю, как смогла выполнить твой приказ, каким чудом пересилила свою физическую слабость с не слушающимся меня телом и как при этом не упала на пол, окончательно растянувшись в твоих ногах. А может все дело в твоих руках, в твоей прочной психосоматической клетке и в пущенном по ее ментальным прутьям высоковольтном токе опасного для жизни эмоционального разряда? В твоих ладонях и нежных пальцах, в голосе и просачивающемся под кожу шепоте со скольжением твоих убивающих губ по виску и волосам? Ты пытаешься меня успокоить и убаюкать, специально используя для этого самые смертельные приемы: касаясь и задевая мою воспаленную кожу своими глубокими физическими метками? Поправляешь заботливой любующейся манипуляцией пряди волос, намеренно задевая скулы, шею сенсорными трением своих бархатных фаланг, а то и вовсе накрываешь ладонями плечи, нежнейшим обхватом скользя по всей длине изгибов моих рук до самых запястий и ладошек. Затягиваешь в эту клетку буквально и еще дальше, накрываешь окончательно и без возможности вырваться и сбежать. Да, именно. Со спины, своей гребаной тенью и собой, заставляя дрожать сильнее, задыхаться едва не до обморока, пока твои пальцы беспрепятственно считывают чувственные зоны моего оцепеневшего тела, парализованного твоей очередной внутривенной дозой мощнейшего нейротоксина.

— Тшшш, не бойся… я уже предупреждал и не раз, что не сделаю ничего, что тебе не понравится. Успокаивайся, Эллис… Ты же хочешь большего? Хочешь заслуженного поощрения? Своего хозяина и его член глубоко внутри твоей пи*денки? Ты же течешь сейчас только поэтому, только для него.

Удержаться? Как? Как можно удержать собственный надрывный всхлип с обрывающимся от оглушающего шока немощным стоном, когда ты делаешь это снова и снова? Соскальзываешь ладонями с моих рук и накрываешь их тактильным жаром мои бедра и живот. Легкое, почти невесомое движение, и он проникает еще дальше с твоими пальцами — пульсирует эрогенной змейкой сладчайшей неги поверх опухших половых губок, невесомыми мазками задевая вершину клитора и влажные складки вульвы. Раздражающие обжигающие трения поверх всего холмика воспаленной киски до вагинальной впадинки… Еще немного и просто начну вскрикивать. Несколько точечных нажимов, несколько более интимных и усиленных массирований по горячим и возбужденным зонам, растягивая-размазывая ароматную влагу моих греховных соков практически до самой вершины лобка… и меня мгновенно выбивает острыми спазмами аритмичных сокращений в перевозбужденных мышцах едва не кончающей вагины.