В объятьях Змея или счастье - просто быть рядом...

— Поцелуй меня… — беззвучно прошептала Анна, и Князь не столько услышал, сколько догадался о её просьбе, прочитав по губам. — Пожалуйста…

Он впился в её губы жадным поцелуем, как изнемогающий от жажды путник припадает к чистому роднику. Маленькая, упрямая, вздорная девчонка… Он всё на свете отдал бы, чтобы держать её в руках и никогда не выпускать из своих объятий… Словно обезумев, они долго не могли оторваться друг от друга, пытаясь одним — единственным поцелуем заполнить ту пустоту, что образовалась внутри за время разлуки.

— Малышка моя, — выдохнул Князь, крепко прижимая Анну к себе. — Если бы ты знала, как я по тебе соскучился! КАК я по тебе соскучился…

— Мне без тебя плохо, — призналась Анна, утыкаясь носом ему в грудь. — ОЧЕНЬ плохо…

— Тогда зачем это всё? — тихо спросил Князь. — Зачем ты бежишь от меня? Чего ты боишься? Моей любви…? — горько усмехнулся он.

— Нет, — так же тихо ответила Анна. — СВОЕЙ. Я не должна тебя любить — нельзя. Понимаешь? Нельзя!

— Ну-ка, пошли, — коротко приказал Князь, взяв Анну за руку, и повёл её к выходу.

— Куда? — удивилась она.

— Пойдём-пойдём… — позвал он. — Сейчас увидишь.

Они вышли на лестницу и спустились на первый этаж. Анна увидела огромный просторный зал, заполненный людьми. Людей было много, и каждый был занят своим делом. Кто-то перебирал какие-то коробки, перекладывая их в другие места, кто-то деловито отдавал приказы, кто-то присел перекусить и отдохнуть в кругу своих друзей… Но что-то было не так! Анна присмотрелась повнимательнее и поняла: БЕСЫ! Бесы под личинами людей!

— Посмотри на них, — сказал Князь, широким жестом обводя зал. — Разве они так сильно отличаются от людей?

— Это только личины, — ответила Анна, разглядывая прибежище зла.

— А я говорю не о внешности! — возразил Князь. — Я говорю о сущности людей и бесов, о той сущности, что состоит из поступков и эмоций… Присмотрись к ним тщательнее. Видишь вон ту группу?

Князь указал на мужчин, сидевших на перевёрнутых ящиках в самом углу зала. Они молча пили водку, заедая её маленькими кусочками чёрного хлеба. На хмурых суровых лицах застыла скорбь и печаль.

— Вчера они потеряли своего товарища, — объяснил Князь и развернул Анну в другую сторону, указывая на группу хохотушек. — А этих хлебом не корми — дай только почесать языками, да посмеяться над какой-нибудь глупостью! Вон та парочка так счастлива, что не замечает никого вокруг, — усмехнулся он, показав на пышнотелую хохотушку, заигрывающую со своим кавалером. — Ну, чем не люди?

Крепко держа Анну за плечи, Князь поворачивал её то в одну, то в другую сторону, комментируя происходящее.

— Эти — крепко повздорили и теперь думают только о мести друг другу. Эти — работают, и пока они не закончат, им нет дела до других. Эти — устали и отдыхают. Как видишь, мы ничем не отличаемся от людей: так же как и вы, мы страдаем, переживаем, радуемся и смеёмся…

— Ваша радость основана на чужом горе — вы несёте зло! — Анна была непримирима. — Всё ваше существование направлено только на разрушение — вы живёте, чтобы уничтожать.

— Но люди поступают ТОЧНО ТАК ЖЕ! — резко заметил Князь.

Он взмахнул рукой, и стены зала стали прозрачны как стекло. Анна увидела многолюдную городскую площадь, раскинувшуюся сразу за пределами здания. Кто-то спешил по своим делам, торопливо обгоняя прохожих. Кто-то наоборот шёл медленно и явно никуда не торопился. Приглядывая за своими детьми и внуками, на скамейках сидели отдыхающие. Кто-то кормил голубей, бросая им маленькие крошки хлеба и вызывая лёгкую улыбку прохожих.

— Посмотри на них — посмотри на эти лживые лицемерные лица! — презрительно сказал Князь. — Вон тот мальчишка с невинным взглядом ангелочка… Сегодня он устроил пакость своему товарищу по школе, и на него же свалил всю вину, когда в дело вмешались учителя. Теперь он радуется, что избежал наказания за свой поступок, и его совсем не мучат угрызения совести!

— Он ещё ребёнок! — заступилась за мальчика Анна. — Он не понимает, что творит!

— Как же, не понимает! — жарко возразил Князь. — Он ЗНАЛ, что поступает плохо, ЗНАЛ, что, сваливая вину на другого, он поступает ещё хуже, поступает бесчестно, но это его не остановило! — он указал на молодую женщину, державшую за руку маленького ребёнка лет четырёх. — А вот другой случай: посмотри — добропорядочная мать! До чего же трогательная картина… — голос Князя был полон сарказма. — А то, что она избила своего ребёнка, когда он случайно разбил её любимую кружку — это пустяки. Какая-то вещь оказалась дороже родного дитя! — он показал Анне на седовласого мужчину почтенного вида. — Старый развратник и прелюбодей! Пользуясь своим служебным положением, он совращает молоденьких девушек, работающих в его фирме. Он обещает им быстрое продвижение по карьерной лестнице — и они ОХОТНО СОГЛАШАЮТСЯ на подобное предложение!

Он вновь развернул Анну, и она увидела молодую очень привлекательную девушку.