В ожидании августа

«Так недолго и пропасть, – я снова приобрел функцию думать. Водка разлилась теплом по всему телу, немного затуманила мозг, разгладила черты лица. Захотелось улыбаться, нравиться женщинам, говорить что-то новое, умное. Но я не был тамадой и не мог эту обязанность отнять у Павла. Здесь тамаду не назначали и не выбирали, им становился старший по должности. – Интересно, как выкрутится в этой ситуации Павел? Он же меня не знает, как будет делать подводки под тосты?»

– Вы все знаете Нинель Иосифовну: почти ветеран, почти с основания нашего подразделения работает. – Павел говорил, уже сидя за столом, не вставая. Голос у него был тихим, доверительным. Все замолчали, перестали шептаться, закусывать, жевать. Слушали продолжение:

– …И все время заместителем, то есть, простите, рабочей лошадью. Но ей повезло, что начальники у нее не менялись, как перчатки. Надо отдать должное: ушедший на пенсию начальник – был профессионал. Просто он был плохой администратор и организатор. Одно слово – журналист… Но хороший. – Все заулыбались, кто-то засмеялся, вспоминая ушедшее время и прошедшие мероприятия. Павел утихомирил стол и продолжил:

– Вам предстоит сегодня работать, дорогая Нинель Иосифовна, не только с хорошим журналистом, но и крупным администратором. Работу пресс-центров международных мероприятий с участием Президента и Премьер – министра страны, которую организовывал Андрей Юрьевич, я видел всего один раз, в Хаммеровском центре. Это был уровень, я вам скажу. Конечно, у нас этого ничего не надо делать, просто смешно даже о таком уровне мечтать. Но опять же, планка есть и на нее надо равняться. Вот в такой обстановке вам предстоит не только работать, но и произносить тосты, дорогая Нинель Иосифовна. Вам слово.

Она смутилась, хотя знала, что именно ей, как присутствующему здесь начальнику, придется говорить речь. Наверное, она даже подготовила какую-то болванку на этот случай. Но она также понимала, что банальностью уже не отделаешься. Даже Павел сегодня был в ударе: ему нравилось вместо Ильи вести стол, говорить с людьми неформально и, в то же время, не нарушая традиции чиновничьего застолья…

Щеки ее опять зарумянились, глаза загорелись, и, помедлив, она встала, сняла горжетку и аккуратно положила на спинку стула. Заговорила несколько сипловатым голосом:

– Спасибо, Павел Александрович, за теплые слова, сказанные в мой адрес. Я понимаю, что я-то здесь ни при чем! Что сегодня мы просто все становимся лучше в лучах такого человека, как Андрей Юрьевич… Как вы сюда попали, простите? Что вы тут забыли? – Присутствующие сжались. Кто-то наклонил голову к тарелке, кто-то полез за водой, чтобы промочить горло. – …Но так, видимо, предначертано судьбой, чтобы вы, Андрей Юрьевич, какое-то время поработали с нами, помогли нам почувствовать себя выше, значительнее, авторитетнее… Видите, сколько надежд мы возлагаем на вас?… – Она перевела дух и продолжила:

– Хотя мы неплохо работаем. На последнем мероприятии Юле удалось более полусотни журналистов аккредитовать: пять телевизионных камер российских, две – иностранные, четыре – региональные, десятки газет рассказали о нас, все информационные агентства два дня цитировали нашего руководителя. Но главная наша ценность – это наш коллектив. Он уважает себя, он понимает, где работает, с кем, на каком острие находится. Это – патриоты не только комитета, но и именно нашего подразделения. И мы все рады встрече с вами. За вас, за ваше здоровье, за вашу семью, за ваше творческое и человеческое долголетие!

Нинель Иосифовна красиво, не спеша, пила рубинового цвета вино. Фужер поставила на стол, поклонилась в сторону Андрея Юрьевича, давая понять, как она уважает и этот коллектив, и нового человека, пришедшего к ним на работу. Сотрудники не удержались, раздались хлопки, потом – аплодисменты. Люди присоединились к словам и женщины, и руководителя, сумевшей так сжато и емко выразить их мысли и чувства. Павел подал реплику:

– Я так понимаю, что застолье можно заканчивать… Вот вы всегда так, мудрая Нинель Иосифовна. В следующий раз я буду давать вам слово последней или предпоследней, перед заключительным словом виновника торжества.

Снова все заулыбались, по-доброму, искренне, так показалось мне. Я с удовольствием выпил полный фужер Тамариного вина, посмотрел в ее сторону, поднял большой палец, кивнул в знак благодарности. Тамара тоже заулыбалась и тоже легким кивком головы ответила мне. «Боже, какая красивая женщина… Я только сейчас сумел разглядеть ее, – думал я, все еще чувствуя смущение от тоста своего заместителя. – Если так пойдет дело, то я обречен хорошо работать здесь… Но, но… Не спеши… А то надерешься».