В полдень, у ратуши...

Система среднего образования в ФРГ чрезвычайно сложна. Сначала 4 года начальной школы («грундшуле»), потом либо народная («фольксшуле»), либо реальная школа («реальшуле»), либо гимназия. Обучение в ней заканчивается получением аттестата зрелости, дающего право поступления в вуз. Ни народная, ни реальная школа, в которой учатся в основном дети трудящихся, такого права не дает.

В начале 70-х годов в некоторых землях ФРГ министерства по делам культов решили в порядке эксперимента организовать так называемые «объединенные школы». В тех землях, где у власти находятся христианские демократы, идею встретили в штыки. Дело в том, что «гезамтшуле» должна была объединить под одной крышей все этапы среднего образования. В такую школу принимаются дети из всех социальных слоев. Учащихся разделяют на потоки, часть которых дает право на получение аттестата зрелости. Другие ограничиваются аттестатом средней ступени, не дающим путевку в вуз. В ходе обучения школьники на основе данных об успеваемости могут переходить из потока в поток. Тем самым хотя бы формально для детей трудящихся создается возможность получить доступ к высшему образованию.

Однако даже такая робкая реформа показалась кое-кому чересчур смелой. «Гезамтшуле» не прижилась. Эксперимент затянулся.

Запутанная система среднего образования усугубляется тем, что политика школьного образования в землях определяется людьми, придерживающимися подчас весьма различных политических взглядов. Понятно, что там, где преобладают христианские демократы, воспитание находится в руках консерваторов. Немало их и среди педагогов.

Искалечить детскую душу нетрудно. Как это случается, я узнал на примере Герберта К., с которым меня познакомили местные друзья, молодые антифашисты.

«Когда я задумываюсь над первопричиной своих страданий, мне кажется, что это недостатки воспитания в семье и школе. Думаю, что еще многие родители не преодолели в себе прошлого. Равнодушие к преступлениям перерастает в терпимость. Терпимость может перерасти в симпатию. Так у «третьего рейха» появляются сочувствующие и в нашем поколении». Герберту довелось пережить это на своем личном опыте, но об этом несколько позже…

* * *

Общеизвестно, что родительский дом, школа и средства массовой информации — основные факторы, способствующие формированию позиции молодежи. Безусловно, зачатки мировоззрения зарождаются в семье в результате услышанного от родителей и ближайших родственников. Но все-таки многое зависит от школы.

Однажды знакомая учительница, факультативно преподававшая русский язык в одной из кёльнских гимназий, пригласила меня на урок в 6-й класс. После уроков мы разговорились с ребятами. Они сразу же засыпали меня вопросами о жизни их сверстников в Советском Союзе, и мне пришлось около двух часов рассказывать, удовлетворяя их законное любопытство. Но когда настал мой черед спрашивать, наступило неловкое молчание.

«Что вы знаете о минувшей войне?» — спросил я, и ответом мне была напряженная тишина.

Я подумал, что задал не совсем тактичный вопрос, но потом оказалось, что дети молчали потому, что боялись «поставить меня в неловкое положение». Наконец один, видимо самый смелый, объяснил: «Конечно, мы кое-что знаем о войне. Знаем, что во время войны погибло почти столько же (!) русских, сколько и немцев. Знаем, что было много взаимных (!) несправедливостей. Советский Союз, например, плохо обращался (!) с немецкими военнопленными, а потом захватил (!) часть Германии и сделал из нее ГДР… Но ведь сейчас не время сводить счеты».

Этот паренек, нагромоздивший столько нелепостей, разумеется, не был неонацистом. Родители его зарабатывали на жизнь ремеслом зубного врача и вообще не интересовались политикой, а старший брат состоял в либеральной партии свободных демократов.

Я спросил: «Откуда ты все это взял?»

«Не помню… Кажется, где-то читал».

Учительница потом смущенно оправдывалась: «Они и в самом деле почти ничего не знают о прошлом. Да и откуда им знать? В школьных учебниках новейшей истории пробелы на целые десятилетия. А период с 1033 по 1945 год как будто не существовал. Все зависит от преподавателя истории».

Преподаватели… Чему учат они школьников? Какие книги и пособия приносят в класс? От преподавателя и в самом деле зависит многое. Он может со страстной убежденностью демократа открывать глаза юным гражданам на чудовищные деяния их отцов и дедов. Но демократов в Федеративной республике преследуют за убеждения, подвергают проверкам на благонадежность, выносят им «беруфеферботы», то есть запрещают работать по специальности. Многие тысячи учителей лишены возможности нести слово правды в аудитории школ и гимназий.

Иной же преподаватель может искалечить детскую душу, заронить в нее семена цинизма и жестокости, националистического равнодушия к судьбе других народов, если сам он придерживается националистических взглядов. И таких педагогов не выгоняют со службы. Напротив, буржуазная демократия гарантирует им полную свободу действий.