В полдень, у ратуши...

«Сколько можно заниматься полосканием грязного белья! Мы тратим на обсуждение неактуальных тем слишком много энергии. Нс лучше ли обратить ее на решение проблемы «воссоединения Германии»?!» — недовольно заметит христианско-демократический политик.

«Непреодоленное прошлое»? — удивится толстый торговец в овощной лавке. — Не помню, чтобы об этом писала «Бильд».

И все же непреодоленное прошлое тесно связано с настоящим. Об этом с растущей тревогой говорит демократическая общественность ФРГ. Причина тревоги?

Причин много. Но вот одна. Вчерашние пособники нацистов, а то и сами бывшие нацисты, случается, выступают в роли «жертв», в то время как жертвам гестаповских палачей, оклеветанным посмертно, отводится место в списках преступников.

Возможно ли это в современном буржуазном обществе, где любят говорить о демократических свободах и правах человека?

— К сожалению, возможно, — подтверждает прогрессивный западногерманский публицист Александр Гёб, сотрудник газеты «Дойче фольксцайтунг».

С Александром я познакомился в то время, когда он составлял документацию о деятельности группы антифашистского Сопротивления в Кёльне — «пиратов Эдельвейс», казненных гестаповцами в ноябре 1944 года.

Однажды я уговорил его показать мне собранные им документы о молодежном антифашистском подполье. Я надеялся отыскать там следы тех советских людей, которые также участвовали в этой борьбе и погибли от руки фашистских палачей.

Мы встретились, как всегда, у старой ратуши и отправились к нему домой, в Дойц, на рабочую окраину Кёльна. Потом сидели за круглым столом в маленькой, чистой, уютной комнате, и Александр неторопливо вынимал из папки копии документов, найденных в архивах, сопровождая их краткими пояснениями. Нередко документы красноречиво говорили сами за себя…

Эта встреча с Александром Гёбом помогла мне взглянуть на будни нынешней западногерманской молодежи по-новому, помогла лучше понять, что движет сегодня теми парнями и девушками, которые посвятили себя активной борьбе с наследием «коричневого периода» своей истории.

Kaк убили Бартоломео Шинка

10 ноября 1944 года на улице Хюттенштрассе в Кёльне, в районе Эренфельд, гестаповцы публично повесили 13 немцев. Самым молодым из них был 16-летний Бартель Шинк. Еще н 1943 году, когда многие немцы верили в «окончательную победу», обещанную фюрером, и не хотели ничего знать о преступлениях нацистов, Шинк сотрудничал с «пиратами Эдельвейс» — группой молодежи, находившейся в оппозиции к режиму. Между ними и молодчиками из «гитлерюгенд» часто происходили стычки. Их нередко арестовывали, допрашивали в гестапо, потом отпускали. Постепенно в них зрела ненависть не только к «коричневым рубашкам», но и ко всему режиму. Летом 1944 года Бартеля, как и многих других подростков, отправили на земляные работы. Нацисты заставляли ребят рыть окопы и ставить заграждения. Но Шинк не захотел подчиниться. Он ненадолго скрылся, а потом вновь появился в Кёльне. Полиция объявила розыск, но поймать его не удавалось. Его видели на улицах после бомбежек: он помогал вытаскивать людей из-под развалин. Но главной целью всей его жизни стала борьба против фашистов.

К тому времени «пираты Эдельвейс» установили контакты с другими антифашистами, и в частности с группой, которую возглавлял коммунист, бывший узник концлагеря. Члены группы выносили беспощадные приговоры нацистам. На улице Фэнлоэ ими был убит один из руководителей местных эсэсовцев, Зёнтгеп. В развалинах домов они укрывали тех, кого преследовало гестапо: дезертиров и бежавших из тюрем и лагерей патриотов. Среди них были не только немцы. От гестапо скрывалось немало русских, украинцев, поляков и людей других национальностей, угнанных на работы в Германию, но не смирившихся со своей участью. Многие из них вставали на путь активной борьбы с фашизмом.

Совершая налеты на склады, «пираты Эдельвейс» обеспечивали себя продовольствием. Поскольку это было противозаконно, власти объявили их «уголовниками». Но ведь тогда даже образование молодежных групп было противозаконным, не говоря уже об укрывании коммунистов, дезертиров и «беглых восточных рабочих». По тогдашнему законодательству коммунистам надлежало гнить в тюрьмах и лагерях, солдатам — завоевывать чужие земли, «восточным рабочим» — выполнять рабский труд во благо «тысячелетнего рейха».

В октябре гестапо напало на след Эренфельдской группы. Почти всех арестовали, в том числе Шинка. Его отправили в тюрьму в Браувайлер, пригород Кёльна, подвергали допросам и пыткам больше месяца, но он не предал своих друзей. А потом все были повешены: сначала 11 русских и поляков, потом 13 немцев.

Каролина Бентен, сестра Шинка, вспоминает день накануне ареста брата: