В полдень, у ратуши...

Затем оказалось, что его «отец также пострадал от нацистов» и даже подвергался пыткам в подвале собственного дома. Эту ложь помог разоблачить старый документ, в котором нацисты выражали благодарность Дамену-старшему за «сотрудничество».

И наконец, откуда взялся тот безграничный цинизм, который позволил применить по отношению к жертвам гестаповского террора выражение озверевшего лавочника — «бандиты» и «пачкотня»? Откуда все это в преуспевающем бюргере, уважающем конституцию «демократического» государства? Ключ к решению этих вопросов дала еще одна метаморфоза, происшедшая с г-ном Даменом.

В феврале 1979 года по западногерманскому телевидению был показан многосерийный американский фильм «Холокауст». Фильм-полуправда, рассказавший о фашистском геноциде на примере трагедии одной еврейской семьи, но умолчавший о миллионных жертвах народов Европы и о том, что породило германский фашизм.

Этот фильм, хотя и обладавший некоторыми художественными достоинствами, безусловно, не претендовал на историческую достоверность. Однако он задел тот нерв, который чаще всего вызывает у немцев слезы восторга или гнева. Сентиментальность и попранная библейская добродетель в сочетании с грубым натурализмом исторической полуправды произвели шоковый эффект. Дискуссии, которые развернулись после «Холокауста» за домашним столом и в присутственных местах, долго не затихали. Для одних «Холокауст» послужил сигналом к пробуждению дремавшей совести, заставил задать себе вопрос: «А что мы знаем о фашизме?» Другие восприняли «Холокауст» как предупреждение и постарались заблаговременно отвести от себя возможные подозрения.

Несколько вечеров просидел у телевизора и г-н Дамен. Трагедия семьи Вайс, видимо, в какой-то мере потрясла и его. Он ощутил потребность высказаться публично, поведать о том, что у него «накипело на душе» за долгие годы «вынужденного» (ну конечно же!) молчания.

И что же он? Неужели он широко открыл двери своего дома представителям демократической общественности и прессы, чтобы они смогли воочию убедиться в преступных деяниях гитлеровцев на Апельхофплац? Разумеется, пет. Для такого поступка шок, очевидно, все ясе был недостаточным.

Спасительная соломинка полуправды, которую вернее было бы назвать соломинкой полулжи! Скольким буржуазным политикам, «гуманистам» и просто обывателям, которые хотели бы казаться честными, она помогала удерживаться на поверхности моря житейского, не давала утонуть под грузом тяжелых обвинений собственной совести! Скольких она погубила, заставив сделать роковой шаг от полуправды к чистой лжи!

Ухватился за протянутую соломинку и г-н Дамен, а вместе с ним чиновники кёльнского муниципалитета. После того как они в течение многих лет отказывали в осмотре подвала демократическим организациям, корреспондент буржуазной газеты «Кёльнише рундшау» такое разрешение без труда получил и даже удостоился чести взять у хозяина дома интервью.

Газета сообщила: «Г-н Дамен, который во время войны был в Сталинграде, вчера впервые увидел эти надписи. «Я потрясен. Я не могу выразить словами свои впечатления. Я сам не знаю, почему никогда не заглядывал в подвал», — заявил он. И вновь излюбленный прием недомолвок. «Был в Сталинграде» — как будто речь идет о невинной туристической поездке. Ни слова о преступлениях гитлеровских орд на советской земле, ни слова об их сокрушительном поражении под Сталинградом! Зое это заменяет безликое «был». Как часто здешние журналисты и историки пользуются такими куцыми формулами, когда надо пересказать позорные страницы истории.

Но вернемся к г-ну Дамену. Самое удивительное, что он неожиданно стал выступать в роли… жертвы. Золотое правило буржуазной морали — сказать полуправду, чтобы избавить себя от неприятности быть уличенным во лжи, сыграло и тут свою роль.

Усилиями буржуазной пропаганды правда и на этот раз была искажена до неузнаваемости. Между тем правление ОЛПН располагало неоспоримыми свидетельствами того, что Дамен-старший по доброй воле сдал гестаповцам в аренду свой дом, да еще неплохо на этом заработал. Нацистский хроникер из «Вестдойче беобахтер» извещал в 1944 году, что «по поручению г-на Дамена начата перестройка «дома ЛД»… в здании будут все современные удобства, включая паровое отопление и гараж на 12 автомашин».

На этих машинах гестаповцы впоследствии вывозили по ночам на кладбище трупы замученных и убитых участников Сопротивления.

«Под зданием оборудован просторный подвал, в котором можно разместить более 60 человек. Он послужит надежной защитой от вражеских бомбардировок десяткам людей», — с беспримерным цинизмом сообщала далее нацистская газета.

Фотограф Мэдге неоднократно договаривался с г-ном Даменом о посещении подвала группой журналистов, но тот все отодвигал сроки. Наконец наступил последний день. В конторе Мэдге сообщили, что г-н Дамен «находится в отъезде».

Но журналисты уже собрались. И вот все мы молча, гуськом спускаемся вниз — туда, где перед бегством из города гестаповцы заживо замуровали последних узников.

Страницы каменного дневника