В широком прокате

Посмотреть трансляцию все актёры собрались в номере Алекса Блейка. Притащив несметное количество еды, рассевшись кое-как (кто на кровати, кто на стульях, а кто и просто на полу), мы комментировали каждое интервью наших везучих коллег с красной ковровой дорожки. Мы обсуждали их наряды («Боже, с какого чердака она вытащила это платье!»), бросались поп-корном в телевизор и поднимали шум и улюлюканье всякий раз, как кто-то из пришедших на церемонию вспоминал о нас (смахивая искренние слёзы, они все говорили о великой утрате для кино) и, само собой, завидовали им – тем, кто находился по ту сторону экрана.

Когда Джен увидела своего жениха (Крис тоже был актёром) в сопровождении некой особы с хищным взглядом, то тут же взорвалась:

– Иуда!

– Это твой бойфренд, Джен? – спросил Северин.

– Это мой жених! – осклабилась она. – Ещё и месяца не прошло, как я погибла, а эта курица Стивенсон уже к нему клеится! Она всегда тёрлась возле него, и вот вам, пожалуйста! У нас через неделю свадьба, а он шастает с этой кривоногой под ручку! Скотина!

– Он всего лишь пришёл с ней на Оскар, – подал голос Джон Нагано. – Это не значит, что он тебе изменяет.

– Нет, я чувствую, – в её глазах заблестели слёзы, и я поторопилась обнять Джен за плечи. – Я знала, что так выйдет. Кобелюка!

План на экране сменился, Крис со своей спутницей исчез, но подруга осталась в мрачном настроении до конца церемонии.

Чего нельзя было сказать об остальных. Все шутили, смеялись, и обстановка этого телесеанса была такой расслабленной и непринуждённой, пропитанной необъяснимой эйфорией, будто никто не держал в плену шестьдесят три ни в чём не повинных киношника. И даже когда в начале самой церемонии объявили минуту молчания в честь нашей «гибели», никому и в голову не пришло всхлипнуть по этому поводу или каким-либо иным способом выразить свои чувства. Все просто сделали вид, что это не про нас.

Четверо из шестнадцати сидящих в номере Блейка актёров были номинированы в этом году в разных категориях, но никто из них не получил награду. Это казалось, по меньшей мере, странным, ведь Заказчик выбрал в своё кино лучших из лучших.

Зато некоторым другим пленникам повезло стать лауреатом. И всякий раз, когда объявляли победителя и им оказывался кто-то из тех, кто следил за церемонией из других номеров бункера, оттуда раздавались дикие победные вопли и взрывы аплодисментов. Создавалось ощущение, что все наслаждались футбольным матчем, и когда любимая команда забивала, эмоции болельщиков зашкаливали. Подобной истерии в позитивном смысле этого слова место нашего заключения ещё не видело.

Самую же счастливую новость четвёртого марта преподнесла Лола Андерсон, которая, как и было ею предсказано ранее, получила Оскар за оригинальный сценарий, вновь обставив Штильмана. Но, похоже, ей было мало дела до статуэтки.

Вскоре после окончания церемонии, когда коридоры бункера снова оживились, голос из селектора объявил, что глав цехов, второго режиссёра и всех актёров просят без промедления собраться в зале с проектором. Вышеназванные появились в обозначенном месте с той оперативностью, от которой веяло по большей части любопытством.

Мы сразу предположили: речь пойдёт о том, насколько Андерсон удалось в одиночку продвинулась со сценарием будущего шедевра. Но мы и представить себе не могли, что она, едва войдя в помещение в сопровождении подозрительно довольного Дэвида, с порога победоносно воскликнет:

– Я только что его закончила!

Несмотря на живой взгляд горящих глаз, выглядела женщина по сравнению с тем, каков был её вид в крайнюю нашу встречу, истощённой. Она походила на работницу каменоломни, проработавшей не меньше месяца без выходных, мало отдыхая и скудно питаясь. От фигуры, и без того худосочной, остались кожа да кости; черты лица заострились; под глазами тяжелели мешки; тело было бледным до синевы. Точно она по грамму вытаскивала из себя жизнь и по строчке переносила её на чистые листы бумаги, создавая историю.

Дэвид на фоне Лолы казался ещё более бодрым и цветущим, чем обычно. Он с непривычной гордостью за сценаристку произнёс:

– Видали? Всего неделя! Всего за неделю она создала новый мир! – но тут же режиссёр по-привычному снисходительно добавил: – Само собой, там ещё есть над чем поработать, нужно внести некоторые правки, да и над финалом следует поколдовать. Но в целом – это блестяще! – и он потряс над головой единственным пока экземпляром сценария, как победным знаменем.

– Ты что, его уже прочитал? – удивилась Вики Вишневски.

– Конечно, – Штильман пожал плечами. – И вообще-то я подключился к написанию пару дней назад.

Поначалу все ошеломлённо смотрели на эту парочку. Тот факт, что фильм придуман и написан за каких-то семь или восемь дней, померк ввиду поразительного открытия: Дэвид и Лола не убили друг друга во время работы, а наконец сумели поладить и даже стать соавторами.

И вот уже, не договариваясь, мы начали благодарно хлопать в ладоши, признавая талант и мастерство, в первую очередь, Лолы, но и не в последнюю – Дэвида, которые, хотелось бы верить, приблизили наше освобождение.