В тени богов. Императоры в мировой истории

Селим, младший из сыновей, был гораздо сильнее своих старших братьев. По давней традиции османской политики он создал коалицию, чтобы заручиться поддержкой в борьбе за престол. В нее вошли представители элиты региона, где он служил наместником, аристократы из приграничных европейских земель, недовольные растущей централизацией бюрократической власти при Баязиде, и суннитские религиозные лидеры (улемы), которые подозревали шехзаде Ахмеда и его сыновей в инакомыслии и даже поддержке шиизма. Когда в 1511–1512 годах кризис престолонаследия разрешился, решающим фактором стала поддержка Селима янычарами. На кону на этот раз стояли не только верность определенной фракции и интересы групп, поскольку в эти годы Османы столкнулись с экзистенциальной угрозой на востоке, где росла мощь и агрессия сефевидского шаха Исмаила I. Янычары и их предводители справедливо полагали, что Селим справится с этой угрозой гораздо лучше, чем любой из его братьев или Баязид. Они попытались поддержать Селима, сохранив жизнь Коркуту, но потерпели неудачу, поскольку такой план шел вразрез с логикой османского престолонаследия, а также с суровым и неумолимым характером Селима I⁸

.

Династия Сефевидов возглавляла суфийскую секту, которая зародилась на севере Ирана и на северо-востоке Анатолии. Дать определение суфизму той эпохи сложно, поскольку в нем выделялось множество сект с радикально разными верованиями, ритуалами и традициями. Лидерами многих из них были династии наследственных “святых”. Все секты при этом стремились к установлению прямого эмоционального контакта между каждым из последователей учения и Богом. Они подчеркивали, что внутренняя вера важнее простого соблюдения внешних исламских формальностей, продиктованных богословами (улемами) и законом (шариатом). Некоторые секты проповедовали лишь более глубокое и более ревностное благочестие, чем обычно практиковали мусульмане. Членство в этих сектах было полностью совместимо с уважением к общественному порядку, улемам и шариату. К XV веку некоторые суфийские секты обрели богатство и силу. В число их последователей и сторонников входили даже монархи. При этом даже уважаемые секты часто поощряли такие религиозные упражнения, как коллективное чтение религиозных догматов, сопровождаемое дыхательными практиками, диетой и ритуальными движениями. Наиболее оппозиционно настроенные суфийские секты практиковали музыку и танцы, употребляли одурманивающие вещества и даже устраивали оргии, чтобы выйти за границы логики, закона и тщеславия этого мира и ощутить непосредственное экстатическое единение с Богом. К концу XV века Сефевиды полностью примкнули к радикальному крылу суфизма. Их ритуалы и мессианские установки привлекали многих обитавших в этом регионе тюркских кочевников, исламские верования и порядки которых часто мало походили на доктрины, сформулированные правоверными улемами. Некоторые практики Сефевидов, включая ритуализированный каннибализм, вероятно, были теснее связаны с некоторыми элементами тюрко-монгольского шаманского наследия этих народов, чем с суфизмом⁹

.

Если суннитский политический и религиозный истеблишмент опасался сефевидской дикости и смотрел на нее свысока, то в XV веке, когда секта приняла шиизм, он и вовсе пришел в ужас. На уровне народа – и особенно в суфийском мире – различия между суннитами и шиитами часто размывались. Апокалиптические и мессианские течения существовали в обеих школах и порой повторяли друг друга. Эти течения набрали силу в Северном Иране, когда в XIII веке регион разорили монголы, а в XIV веке – Черная смерть. Ислам существовал уже почти тысячу лет, и религия и астрономия стремились подтвердить предсказания, что конец света и Судный день уже не за горами. Это подготовило прекрасную почву для появления харизматичного лидера-пророка.