Читаем В тени истории полностью

Второе отличие вот в чём: в Веймаре пытались сохранить определённую непрерывность. Исходили из конституции Бисмарка. В структуре рейха ничего не изменили, даже самая крупная слабость бисмарковской конституции, дуализм между рейхом и Пруссией, осталась нетронутой. Отдельные государственные органы хотя и нуждались теперь в демократической легитимизации посредством выборов, однако в сущности остались старыми. Вместо кайзера, например, стал рейхспрезидент, который был своего рода избранным кайзером, с огромными властными полномочиями даже в нормальные времена — он мог в любое время назначить и уволить рейхсканцлера и распустить рейхстаг — и с диктаторскими полномочиями при чрезвычайном положении, которое он имел право вводить сам. Политики кайзеровского рейха скоро снова нашли своё место в Веймарской республике.

Боннский Основной Закон, напротив, означает радикальное, осознанное и умышленное разрушение непрерывности. Его составители не опирались ни на какую предшествующую германскую традицию и конституцию, в том числе и веймарскую. Напротив: если их творение пронизывает некий умысел и проявляется во всё новых частностях, то это вот что: через потери стать умными. Иногда есть впечатление, что они просмотрели предшествующие германские конституции — как раз в том числе и веймарскую — для того, чтобы сделать иначе. Не следует забывать: все эти мужчины и женщины пережили закат Веймарской республики; это было для них запомнившимся политическим событием, их незабываемым травматическим опытом, и не допустить этого ещё раз — вот в чём был их твёрдый умысел. Их честолюбие было не в том, чтобы состязаться с людьми из Веймара — кто мог бы создать «самую свободную конституцию в мире»; что они желали создать в гораздо большей степени — то была демократическая республика, которую не так легко, как веймарскую, можно было бы поймать на удочку; так сказать, демократическая крепость. Если в крепости живётся несколько стеснённей, чем в открытом городе, если для стабильности государства хотят ограничить определённые демократические свободы и к воле народа должна быть приставлена институциональная поддержка, то они были готовы пойти на это. Успех до сих пор оправдывает их.

Недееспособны ли избиратели?

Для теорий, которые выводят Основной Закон из крушения Веймарской республики, можно привести множество примеров. Я хочу ограничиться тремя важнейшими: стабилизация правительства; лишение власти главы государства; и — самое проблематичное — медиатизация [46]

избирателей.

У Веймарской республики за четырнадцать лет её существования было тринадцать рейхсканцлеров. Недолговечность правительств была одной из фундаментальных слабостей этой республики — как впрочем также и третьей и четвёртой французских и нынешней итальянской; она ни одному правительству не давала достаточно времени, чтобы разработать и провести широко задуманные политические концепции, что вело к разрушению власти, которое подготовило режим президентского правления и в конечном счёте диктатуру. Массы избирателей искали опоры, которую они более не находили у правительства, в чём–то другом, сначала у президента, в заключение у «сильной личности», который не стал считаться с конституцией и с демократией. Боннский Основной Закон сделал очень трудным свержение единожды избранного федерального канцлера: президент ФРГ сделать это не может вообще, бундестаг же только тем, что он выберет другого канцлера.

Этот знаменитый «конструктивный вотум недоверия», который в случае «Барцель против Брандта» вообще был впервые (и тщетно) испробован, ни в коем случае не представляет единственного осложнения свержения канцлера, который встроен в Основной Закон. По меньшей мере столь же важны многие препятствия, которые Основной Закон ставит на пути досрочного роспуска бундестага, потому что ведь новые выборы в бундестаг означают также новые выборы канцлера, а их основной закон как раз не хочет сделать столь легкими. Не каждое колебание в настроении избирателей должно тотчас же оказывать действие на парламент и правительство. Оппозиционные политики, которые при уходе с должности Брандта тотчас же призывали к новым выборам, показали недостаточное понимание конституции. Ведь Основной Закон как раз хочет предотвратить постоянные новые выборы, которые веймарский рейхстаг в заключение сделали посмешищем, и до сих пор в этом он также добился успеха: из семи до сего дня избранных бундестагов только один был распущен досрочно; из восьми (или, если считать также первый гитлеровский, девяти) рейхстагов Веймарской республики ни один не пережил нормального окончания своего срока полномочий.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1812. Всё было не так!
1812. Всё было не так!

«Нигде так не врут, как на войне…» – история Наполеонова нашествия еще раз подтвердила эту старую истину: ни одна другая трагедия не была настолько мифологизирована, приукрашена, переписана набело, как Отечественная война 1812 года. Можно ли вообще величать ее Отечественной? Было ли нападение Бонапарта «вероломным», как пыталась доказать наша пропаганда? Собирался ли он «завоевать» и «поработить» Россию – и почему его столь часто встречали как освободителя? Есть ли основания считать Бородинское сражение не то что победой, но хотя бы «ничьей» и почему в обороне на укрепленных позициях мы потеряли гораздо больше людей, чем атакующие французы, хотя, по всем законам войны, должно быть наоборот? Кто на самом деле сжег Москву и стоит ли верить рассказам о французских «грабежах», «бесчинствах» и «зверствах»? Против кого была обращена «дубина народной войны» и кому принадлежат лавры лучших партизан Европы? Правда ли, что русская армия «сломала хребет» Наполеону, и по чьей вине он вырвался из смертельного капкана на Березине, затянув войну еще на полтора долгих и кровавых года? Отвечая на самые «неудобные», запретные и скандальные вопросы, эта сенсационная книга убедительно доказывает: ВСЁ БЫЛО НЕ ТАК!

Георгий Суданов

Военное дело / История / Политика / Образование и наука
Медвежатник
Медвежатник

Алая роза и записка с пожеланием удачного сыска — вот и все, что извлекают из очередного взломанного сейфа московские сыщики. Медвежатник дерзок, изобретателен и неуловим. Генерал Аристов — сам сыщик от бога — пустил по его следу своих лучших агентов. Но взломщик легко уходит из хитроумных ловушек и продолжает «щелкать» сейфы как орешки. Наконец удача улабнулась сыщикам: арестована и помещена в тюрьму возлюбленная и сообщница медвежатника. Генерал понимает, что в конце концов тюрьма — это огромный сейф. Вот здесь и будут ждать взломщика его люди.

Евгений Евгеньевич Сухов , Евгений Николаевич Кукаркин , Евгений Сухов , Елена Михайловна Шевченко , Мария Станиславовна Пастухова , Николай Николаевич Шпанов

Приключения / Боевик / Детективы / Классический детектив / Криминальный детектив / История / Боевики