Валерий Гаврилин

Балладу «Два брата» Гаврилин действительно писал для фильма по Шукшину. «Я не был знаком с Василием Макаровичем, — рассказывает Гаврилин, — хотя, казалось бы, должен был. Где-то рядом, близко проходили наши пути. Он хотел, чтобы я писал музыку к фильму по его сценарию «Мой младший брат», но совместная работа не состоялась, не успели… Живёт песня «Два брата» на слова Виктора Максимова, которая должна была войти в будущую картину» [19, 210]. И ещё об этом: «В позапрошлом году [речь идёт про 1974 год] я получил приглашение от киностудии «Мосфильм» сочинить музыку к фильму по сценарию Шукшина, а через несколько дней после этого Василия Макаровича не стало… По разным причинам эта моя работа в кино не состоялась, а музыка осталась. Вернуться к музыкальному материалу картины меня вдохновила последняя работа Шукшина в кинофильме «Они сражались за Родину» [Там же, 103].

Преждевременную смерть Шукшина 2 октября 1974 года Гаврилин переживал очень тяжело: «Пришёл бледный, в глазах — горе. «Что случилось?» Глухо, еле сдерживая слёзы: «Шукшин умер». Так и не сошлись их пути-дороги в совместной работе, а она могла бы состояться. Шукшину наконец разрешили поставить фильм по роману о Степане Разине «Я пришёл дать вам волю». И Валерию кто-то из москвичей передал, что Шукшин собирается пригласить его на фильм» [21, 180].

Постепенно баллада на стихи В. Максимова завоевала широкую известность. Сначала В. Фёдоров и А. Хочин-ский записали её на радио (дуэтное исполнение). Затем, в 1976 году, автор написал партитуру для симфонического оркестра. Через год певица Елена Каменская получила на московском конкурсе за исполнение «Двух братьев» (с Ленинградским концертным оркестром под управлением А. Бадаева) I премию. А затем баллада вошла в репертуар Эдуарда Хиля, причём его интерпретацию Гаврилин считал наиболее точной.

Из Москвы пришла весточка от Г. В. Свиридова: «Сегодня 1 января 1979 года, и я хочу написать Вам, что сейчас вот, совсем больной от холодов и своей старости, я слушал концерт «Песня-78» по телевизору. Только что была исполнена Ваша песня «Два брата». Изумительная вещь, я второй раз её слышу и плачу. Какая красота: сколько чувства и какого благородного. Как хороша, как свежа форма, как она естественна. Какие дивные переходы: в мелодии; от темы к теме, от куплета к куплету. Это — шедевр,

поверьте мне!» [42, 206].

Для Гаврилина подобный отзыв любимого Учителя и его благословение на последующее песенное творчество были очень значимы. Сам же он о своём творении рассуждал так: «…думаю, получилась песня «Два брата». <…> Критика называет её балладой. Мне большая честь: балладу написать ох как трудно!» [21, 183].

А 27 декабря 1974 года состоялась премьера спектакля по повести В. Тендрякова «Три мешка сорной пшеницы» (БДТ, постановка Г. Товстоногова, режиссёр Д. Либуркин, художник М. Ивницкий).

До последнего дня никто толком не знал — разрешат ли пьесу, состоится ли премьера. Постоянно ждали первого секретаря обкома Романова. А тот, по воспоминаниям О. Борисова, игравшего председателя колхоза, сообщил как-то Товстоногову: «Цените, Георгий Александрович, что я у вас до сих пор на «Мешках…» не был, цените! Если приду, спектакль придётся закрыть» [21, 181].

Спектакль в итоге состоялся. Для Гаврилина это была очень ответственная работа: со знаменитым режиссёром он сотрудничал впервые. А главные роли играли прекрасные актеры: Зинаида Шарко, Олег Борисов, Ефим Копелян. Для З. Шарко Гаврилин написал плач, который исполнялся в сцене после смерти Кистерёва. «Она причитала, по словам О. Борисова, как профессиональная вопленица, плачея. Как будто летали по залу сгустки угара» [Там же].

Много музыки Мастер написал к любовной сцене. Интересно, что, когда он принёс ноты, весь эпизод был уже поставлен Товстоноговым — но под воздействием тем Гаврилина Георгий Александрович всё поменял. «Первый раз встречаю такого режиссёра, который из-за музыки перестроил всю сцену», — удивлялся Гаврилин [Там же].

Между тем удивляться было нечему, по словам Товстоногова, «с первых эскизов музыкальных, которые <Гав-рилин > показал, было ощутимо ясно, как он удивительно тонко чувствует время, атмосферу, характер произведения. Но когда стала появляться уже музыка в полном её звучании, то не только главная задача — органичное сплетение музыки и драматического действия поражало, а и самостоятельное звучание музыки так, казалось бы, противопоказанное театру, вдруг воздействовало с особой силой. Музыка по своей сути очень народная и в то же время настолько преображённая… Вот я сейчас ещё слышу тот детский хор, который звучит у нас в одной из центральных сцен спектакля, сопровождающий любовную сцену героя с героиней этого произведения. Передано всё. Вот, говорят, проверяют таким образом музыку к спектаклю — если убрать музыку, может состояться спектакль? В этом случае можно сказать на 100 процентов, спектакль без музыки Гаврилина состояться не мог» (из выступления режиссёра в фильме «Композитор Валерий Гаврилин», 1981) [42, 270–271].