Вальс одиноких

Джонатан. Ну, какая-такая у тебя профессия?

Антон. Ты же прекрасно знаешь: я — историк, философ…

Джонатан. Не знаю такой профессии. Сейчас любой дурачок — он философ. Кого ты здесь этим собираешься удивить?

Антон. Да, я, собственно, не приехал удивлять. Я приехал…

Джонатан. Зачем ты приехал? Не слышу. С этой дурацкой сумкой — и все? Что у тебя там — спортивный костюм? И все?.. Зачем ты приехал? Зачем??

Антон (тихо). Ты звал…

Джонатан. Я звал!.. Я его звал!.. Я сказал: приезжай — я не звал!.. Я сейчас о другом: без денег, без квартиры, без профессии, старый, больной, как ты будешь жить?

Антон молчит. Растерянно улыбается.

Я тебя спрашиваю, как большого, взрослого человека. Смотри, ты пойми меня правильно: я лично очень рад, что ты приехал, но ты понимаешь… Ты понимаешь, что я… Я тут сам 30 лет лапу сосу. На двоих одной лапы не хватит — так?..

Антон молчит

.

Так или не так? Я у тебя спрашиваю.

Антон (улыбается с грустью). Потянуло к тебе… Да куда-то уехать, и даже неважно, куда… Чего-то в себе изменить, вокруг себя… Так получилось, я же нигде не бывал…

Джонатан. Ну…

Антон. Да мне-то много не нужно… И там ничего не имел, а тут мне… Как получится… Право, не стоит, и ты из-за меня не переживай… Если ты, правда, из-за меня… Бог даст, может быть, все образуется…

Джонатан (самому себе пальцем тычет в грудь). Бог даст — если Бог даст! А если не даст?

Антон(растерянно улыбается). Ну, тогда…

Джонатан. Что тогда? Не тогда!.. Смотри: ты Мэрилин видел?

Антон. Да, ты нас познакомил…

Джонатан. Хорошая женщина, да?..

Антон.

Да…

Джонатан. Хорошая или нет? Только голову мне не морочь: нравится — или нет? Мне не морочь, ей не морочь. Да или нет?

Появляется Мэрилин. В новом ослепительно-серебряном наряде. Несет серебряный поднос с серебряными кофейными чашечками на серебряных блюдцах.

Антон (вдруг, срывается с места). Я помогу!.. (Хватается за поднос, тут же все опрокидывает — прямо на платье.) Боже мой, что я наделал… Простите меня, Бога ради, простите…

Мэрилин (и не думает сердиться, а смеется). Ничего-ничего… Совсем ничего страшного… Это не страшно… (Подбирает чашечки, блюдца с пола.)

Антон. Прошу вас, простите меня, даже не понимаю, как так могло получиться…

Мэрилин. Не надо вам волноваться, поверьте, не страшно, поверьте…

Джонатан. Умоляю, скажи ты ему по-русски, что страшного — ничего… Скажи побыстрее, а то он так побледнел…

Антон.

Нет, видит Бог, я вам хотел помочь… Пожалуйста, это возьмите, кажется, не разбилась… (Виновато улыбается.) Не сердитесь, пожалуйста, очень прошу, не сердитесь, действительно…

Мэрилин (улыбается ему). Харашё, харашё… (Поднимается с колен, уносит опрокинутую посуду.)

Антон (сокрушается). Боже, до чего же неловко получилось… Она рассердилась, наверно, такое красивое платье…

Джонатан. М… Мм…

Антон. Жора, ты сердишься на меня? Я тебя подвел?

Джонатан. Х-ха, смотри: у нее таких платьев еще — миллион. Она может с утра и до вечера поливать их кофе, мороженным, пироженным, виски…

Антон. Я ей заплачу!.. Мы вместе пойдем и купим ей новое, самое красивое платье!..

Джонатан (смеется). Как же, мы купим!.. Ты знаешь, малыш, сколько у нее стоит платье? Ты за всю свою жизнь еще столько не заработал.

Антон. Ну, почему… Ну, да, сразу видно: женщина — необыкновенная…

Джонатан.

Что, разглядел, наконец, нравится?

Антон. Нравится… Очень… Она отличается от моих знакомых… И незнакомых… Какой-то свободой, что ли… добротой…

Джонатан. Мэрилин очень добрая!

Антон. Может, наверно, услышать голос другой души…

Джонатан. Очень хорошо слышит! Как зверь слышит!

Антон (глядя на друга, улыбается). Ласковый, нежный взгляд… На тебя — я заметил — как-то по-особому смотрит…

Джонатан. А какая хозяйка!.. Хозяйка, Антоха, такая — по дому все делает сама!

Антон (улыбается). Невероятно…

Джонатан. К ней филиппинка приходит — ну, там уборку поделать, вещи, какие есть, постирать, обед там, полы, понимаешь, — все остальное она сама! Все сама, ведьма, делает, все!..

Антон. Жора, ты ее очень любишь?

Джонатан. Кого?..

Антон. Да нет, Бога ради, если не хочешь, — пожалуйста, не отвечай. Я тебя просто так спросил — ты меня прости… Да, я не должен был, ты извини…

Джонатан. А ты ненормальный. Ты что это?.. Это ты как бы заметил, как будто бы я в нее это?..