Варвара выступает в поход

Я проснулась в объятиях Лео, того парня, что вывел меня из дома Вороны. Почему я пошла с ним? Могла ведь не пойти. И в тот момент было абсолютно не ясно, правильно я поступаю или нет. Он, конечно, поклялся, что не причинит мне вред, но… скажем так, я не слишком верила в нерушимость клятв – в тот момент. В моей прошлой жизни обещали направо и налево, но потом могли сказать что-нибудь вроде «извини, обстоятельства изменились». И ты сама ещё и будешь выглядеть не очень, если станешь настаивать. Или это просто мне на таких везло?

Я понимала, что сглупила со Звездочётом. Что повелась на его сладкие речи, и открылась больше, чем следовало. Теперь придётся помнить, что открываться не следует по возможности вообще. Меня немного страшил разговор со здешним Мастером, потому что мне накануне показалось, что он меня узнал. Если он бывает при королевском дворе, то уж наверное встречался там с графом Ливарио и его дочерью. Так что – будем молчать, если не спросят прямо, а если спросят – там и поглядим.

Из окошка доносились звуки какой-то деятельности – там, снаружи, жила своей жизнью огромная крепость и весь большой город. Город, в котором мне предстоит жить до смерти. Или – время, в котором предстоит жить до смерти? Или – мир?

Ничего, я узнаю, я разберусь. Неким чудом я молода и здорова, и это не до пробуждения, а… до старости или до смерти. Будем пользоваться всем, что только может дать сильное здоровое тело.

Я открыла глаза и увидела перед собой лицо мужчины, который вчера… который вчера. Давайте будем считать, что помог, пока не доказано иного.

– С добрым утром, огонёчек, королева фениксов, – он потёрся о кончик моего носа кончиком своего. – Прекрасная дама, которая прекрасна во всём.

Не только носы нашли друг друга, но и губы тоже, и чёрт возьми, это было хорошо. Раньше я никогда не была сторонницей философской концепции «сгорел сарай, гори и хата», и прежде, чем сойтись с мужчиной ближе некуда, мозг работал на полную – а что будет, если, а что не будет, если, и надо ли оно вообще. Есть ли время и ресурс на встречи, и стоит ли одно-два свидания того, чтобы перекраивать жизнь. Потому что пыл потом угаснет, а человек останется. И объясняй ему, что детей не будет, денег мало, жить у меня можно, но квартира моя и только моя, и нет, я её не продам и не сдам, и к нему не поеду, потому что мне так неудобно.

Когда у тебя нет ничего – то ничего тебя и не держит. У меня нет даже ящика с сеном, к которому я привыкла за последние недели. Поэтому – гори оно всё огнём.

Я улыбнулась мужчине, который меня обнимал, и поцеловала – верхнюю губу, нижнюю, один уголок рта, другой. Он поддержал с полувзгляда, и вот уже и одеяло куда-то улетело, обе сорочки задрались едва не по уши – их, конечно, снять бы к лешему, но уже не сейчас, да? Сейчас можно просто обтереть его своим носом, и обтрогать – куда дотянусь. И это оказалось ох как хорошо.

Полежав немного с закрытыми глазами, я зашевелилась. Потому что госпожа Марта выдала мне рецепт магического предохранения от беременности, но сказала определённо – работает, если не забывать применять. Очевидно, в доме Вороны девчонки не забывали – потому что не увлекались. А я именно что увлеклась. И ночью, и сейчас. Но ночью я вообще себя не помнила, только ревела. Впрочем, в прошлой жизни я и по меньшему поводу ревела, устройство у меня было такое. И покажите мне такого, или такую, кто поймёт про себя то, что поняла я, и не станет реветь. А то и не только реветь, а ещё и что похуже сотворит. Поэтому…

– Ты куда, прекраснейшая?

– Недалеко, – усмехнулась я.

Как я и предполагала, воды с ночи не осталось. Потянулась, позвала, наполнила кувшин.

– Чашка есть?

– Чашки нет, есть фляга, – он тоже поднялся и принялся рыться в сваленных на лавку вещах.

Можно было хоть попялиться при свете дня, у него-то рубаха короткая. Ноги хороши, и то место, откуда они растут – тоже. В прошлой жизни я давно уже не позволяла себе откровенно разглядывать мужчин, да и, прямо сказать, в последние годы кроме Стаса, других раздетыми и не видела. А тут… увиденное мне нравилось.

И нет, я не буду спрашивать его о намерениях. К чему мне его намерения, если я свободна, он свободен, и предохранительные средства, как утверждается, стопроцентно работают?

Он как раз вытащил флягу – красивую, с выпуклым львом на тулове. Лев зевал и прикрывал пасть хвостом – с одного боку, а с другого – очевидно, охотился. На, не поверите, птицу с длинным хвостом.

– Львы едят павлинов? – подняла бровь я.

– Львы любят фениксов, – рассмеялся он. Здесь не видно, но пёрышки у дамы – определённо огненные, – и потёрся шершавым подбородком о мою шею сзади.

Я тем временем догадалась, как приложить силу, чтобы толика воды из кувшина попала во флягу, и проделала то, что должно было превратить ту воду в зелье. Глотнула, не заметила изменений во вкусе воды, и хотела было уже выпить всё, но он не дал.

– Мне-то оставь.

– А тебе зачем? Если что, жизнь многократно осложнится у меня.

– Обычно люди это делают вдвоём, – усмехнулся он.