Вдребезги

Линус засмеялась.

Мы прошли через зеленую дверь, Райли объяснил, что это вход для служащих. На стене висели серые табельные часы промышленного назначения и прорези с карточками учета рабочего времени. Линус направилась к стойке, и через пару минут я услышала, как перемалываются кофейные зерна и воздух наполняется насыщенным, почти сладким ароматом свежесваренного кофе.

Райли показал мне, как загружать посудомойку, какие кнопки нажимать, где хранятся подносы для посуды, где ополаскивать и куда складывать лотки для грязной посуды. В кухне и около посудомоечной машины жарко и много пара, коврики для пола скользкие от мыльной воды и противных пищевых отходов. Раковина заполнена кастрюлями, сковородками и тарелками, покрытыми осадком. Райли нахмурился:

– Эти девушки плохо убрались прошлой ночью, полагаю.

Линус скользнула мимо нас, чтобы взять что-то у гриля.

– Добро пожаловать в дурдом, детка, – произнесла она, улыбаясь, и побежала вприпрыжку к стойке. Там она завозилась с компакт-дисками.

Райли бросил мне грязный фартук и принялся резать болгарский перец и лук, бросая их в контейнер из нержавеющей стали. Я надела фартук через голову и попыталась завязать его сзади. Он мне велик, поэтому я обмотала завязки вокруг себя и завязала спереди.

Краем глаза я заметила, что Райли остановился в ожидании песни, которую включала Линус. Она нажала кнопку – и вот эта композиция, «Космические недели», грустная и заунывная. Он кивнул сам себе, как бы в знак одобрения, и начал закидывать хлеб на гриль.

Я развернулась к раковине, глянув на груду тарелок и кастрюль. Включила воду. «Ты здесь для этого, – сказала я себе. – Вот, пожалуйста. Работа».

Через час или около того Линус открыла входную дверь. Нам не пришлось долго ждать посетителей: в кафе ворвался рой их голосов и сигаретный дым. Некоторые кивнули мне, но в основном они просто разговаривали с Райли и Линус. Мне безразлично. Мне всегда нравилось слушать. В любом случае, у меня это лучше получается, чем говорить.

Я провела утро, загружая тарелки и стаканы в посудомойку, ожидая, дергая держатель для посуды и ставя ее в стопки на кухне и в зоне для официантов. Чтобы расставить все на кухне, мне требовалось пройти за Райли и дотянуться до полок. Стол для приготовления блюд был небольшой и выходил в зону с посудомоечной машиной. Там стоял гриль, лоток для картошки фри, духовка, двухдверный холодильник из нержавейки, столешница с разделочной доской и небольшой островной стол.

Слушая, как Райли говорит с официантами, я изучала скудное меню «Тру Грит» и тех, кто здесь работает. Многие, похоже, учились или играли в группе. Громкое жужжание и треск кофемашины для эспрессо все время звучали фоном. Я захотела пить, но боялась что-нибудь попросить. Нужно ли тут платить за напитки? Я не взяла с собой деньги. Все, что мы с Эллис заработали, должно быть потрачено на жилье. Когда я решила, что никто на меня не смотрит, я взяла стакан и попила воды из-под крана. Тем не менее довольно скоро в желудке заурчало, и выбрасывать остатки еды в мусорное ведро стало жалко. Я подумывала, чтобы стащить какую-нибудь недоеденную половину сандвича, и в уме сделала заметку, чтобы найти место и спрятать ее.

Один раз я прошла мимо Райли с очередной посудой и столовыми приборами, он в тот момент не готовил. Он пристально посмотрел на меня, и от смущения я ощутила покалывания на коже.

– Откуда ты, Странная Девчонка?

– Миннесота, – ответила я настороженно. Я подвинулась к нему, чтобы поставить тарелки на полку над его плечом. Он не отодвинулся, и моя спина задела его.

– О, интересно. Минне-Со-Та. Еще бы, конечно. Я играл однажды в клубе «Севенс Стрит Энтри». Ты там бывала?

Я покачала головой. Шпана называла его полузнаменитостью. «Севенс Стрит Энтри» – это клуб в центре Миннеаполиса, в котором играют крутые группы. Райли играет… играл… в группе?

– Готов поспорить, что ты переехала сюда к парню, да? – Он озорно улыбнулся.

– Нет, – отозвалась я, и в голосе закипела злоба. «Не совсем». Я подумала. «Может быть. Да?» – Почему ты спрашиваешь?

– Ты немного странная, ты знаешь это?

Я молчала. Его внимание выводило меня из себя. Я не понимала: он просто старается быть милым или насмехается надо мной? Иногда очень трудно определить это с людьми. В конце концов я пробормотала:

– Мне без разницы.

– Не стесняйся, если захочешь поговорить со мной, Странная Девчонка. Я не кусаюсь, ты же понимаешь.

Линус приклеила лист заказа на блок.

– Неужели? Ну не сейчас же.

Райли кинул в нее корку хлеба, однако она увернулась.

В полпятого Райли отпустил меня домой. Я сняла фартук и подоткнула его в посудомоечную машину, как он показывал. Я вспотела в футболке с длинными рукавами и задрала их, чтобы охладиться.

Райли протянул мне немного наличных и воскликнул:

– Ого, ничего себе, ну-ка! Что с твоими руками?

Я испуганно опустила взгляд и резко одернула рукава вниз.

– Ничего, – пробубнила я. – Просто кошка царапается. – Я схватила деньги и запихнула их в карман комбинезона.

Райли тихо произнес:

– Я надеюсь, ты избавишься от этой дикой проклятой кошки, Странная Девчонка.