Вечер и утро

Ее очень удивило высокое качество работы. Мастер показывал броши-фибулы, пряжки, застежки, наручные браслеты и перстни, преимущественно серебряные, с затейливыми резными узорами, нередко отделанные черным — Рагна решила, что это чернь, сочетание металлов.

Взгляд девушки упал на увесистый браслет вполне мужского вида. Она взяла украшение в руки. И вправду довольно тяжелый. Браслет был сделан из серебра, а на узоре переплетались змеи, и не составляло труда вообразить это украшение на мускулистой руке Уилвульфа.

— Мое лучшее творение, миледи, — лукаво сказал Катберт.

Она еще раз осмотрела браслет. Нет сомнений, Уилвульфу он понравится, ее муж будет носить его с гордостью.

— Сколько ты за него просишь?

— В нем много серебра.

— А чистое ли серебро?

— Одна частичка меди, для прочности, на двадцать частей серебра, — ответил мастер. — Как в наших серебряных монетах.

— Очень хорошо. Итак, сколько?

— Это подарок для элдормена Уилвульфа?

Рагна усмехнулась. Ювелир не спешил называть цену до тех пор, пока не выяснит все подробности. Похоже, пытается понять, сколько она готова заплатить. Может, этот Катберт и робок, подумалось ей, но в хитроумии ему не откажешь.

— Да, — подтвердила девушка, — это подарок на свадьбу.

— В таком случае я отдам его тебе не дороже, чем он обошелся мне самому. Не хочу портить твое брачное торжество.

— Крайне любезно с твоей стороны. Так сколько?

Катберт вздохнул.

— Фунт, — сказал он.

Это были большие деньги, в одном фунте было двести сорок серебряных пенни. Но в браслете с полфунта серебра, значит, цена вполне разумная. Вдобавок чем дольше Рагна разглядывала браслет, тем сильнее ей хотелось его купить. Она вообразила, как надевает браслет на руку Уилвульфа, как смотрит в лицо мужу и видит его улыбку.

Она решила не спорить — торговаться недостойно знатной дамы. Она же не крестьянка, покупающая кухонную утварь. Но Рагна все равно сделала вид, будто раздумывает.

— Прошу, миледи, не вынуждай меня продавать этот браслет дешевле, чем он стоил мне.

— Хорошо, — согласилась она. — Покупаю за фунт.

— Элдормен будет в восторге, уверяю тебя. Браслет отлично сочетается с его могучей рукой.

Кэт внимательно наблюдала за разговором и, по кивку Рагны, подошла туда, где сложили поклажу путников, и украдкой открыла окованный железом сундук.

Рагна надела браслет себе на руку. Конечно, для нее он был слишком большим, но какая красивая резьба!

Катберт между тем завернул прочие украшения в шерсть и любовно убрал в свой сундучок.

Кэт вернулась с маленькой кожаной сумкой. Скрупулезно отсчитала количество пенни, кратное двенадцати, а Катберт исправно все пересчитал. Наконец он сложил полученные деньги в сундучок, закрыл крышку и ушел, пожелав Рагне на прощание великолепного свадебного торжества и долгих лет счастливого брака.

К ужину накрыли оба стола. Гости уселись первыми. Мисок не ставили, вместо них на столешнице разложили толстые ломти хлеба с приготовленной Этель бараниной с луком. Все ждали Рагну. Девушка отрезала ножом кусок мяса и положила в рот, после чего все приступили к еде. Тушеное мясо оказалось вкусным и сытным.

Рагна приободрилась — она поела, выпила эля и получила удовольствие от покупки подарка для любимого человека.

Тем временем окончательно стемнело, и беременная рабыня зажгла фонари.

Покончив с едой, Рагна проговорила:

— Как же я устала! Где мне спать?

— Да где угодно, миледи, — весело отозвался Дренг.

— Но где моя кровать?

— Боюсь, у нас нет кроватей, миледи.

— Как это — нет кроватей?

— Увы, миледи, вот так.

Неужели они всерьез считают, что она закутается в плащ и ляжет на солому вместе со всеми остальными? Этот жуткий Дренг наверняка попробует прилечь рядом с нею. В английских монастырях ей выделяли простое деревянное ложе, а Терстан из Лордсборо предоставил что-то вроде сундука с красивой резьбой.

— Что, даже настила нет?

— В Дренгс-Ферри кроватей не водится, миледи.

Тут подал голос Эдгар:

— Разве что у монахинь.

Рагна удивилась:

— Никто мне не рассказывал о здешних монахинях.

— Они живут на острове, — пояснил Эдгар. — Там стоит небольшой монастырь.

— Миледи, туда нельзя! — с притворной заботой в голосе вмешался Дренг. — Монахини присматривают за прокаженными и другими больными. Недаром этот остров зовется Островом прокаженных.

Рагна недоверчиво покачала головой. Многие монахини в Европе ухаживали за больными — и редко заражались от тех, о ком пеклись. Этот Дренг просто не хотел ни с кем делиться честью принимать Рагну у себя.

— Прокаженных в сам монастырь не пускают, — заметил Эдгар.

— Откуда тебе знать, мальчишка?! — напустился на него Дренг. — Ты прожил тут от силы четверть года, сиди и молчи. — Он елейно улыбнулся Рагне: — Миледи, я не могу тебя туда отпустить.

— Я не спрашивала твоего разрешения, — холодно произнесла Рагна. — Уж как-нибудь сама разберусь. — Она повернулась к Эдгару: — Как устроены спальные места в женском монастыре?