Вечер и утро

Юноша знал, что ходит по краю обрыва. Все-таки Дренг, как ни крути, явно склонен поддаваться чувствам, так что однажды он вполне может накинуться на Эдгара, забыв о последствиях. Но безопасного способа с ним справиться не существовало — разве что расстелиться, как тростник на полу, однако подобное Эдгару совершенно претило.

Поэтому он продолжал то угождать Дренгу, то спорить с ним, старательно отслеживая признаки надвигающейся бури.

На следующий день после отбытия Рагны к юноше подошла Блод:

— Твоя хотеть меня задаром? Живот большой, это да, но я умею ртом.

— Нет! — Эдгар даже вскинулся, а затем смущенно добавил: — Спасибо.

— Почему нет? Я быть страшная?

— Дело не в тебе. Я ведь рассказывал тебе о Сунни, девушке, которая погибла.

— Тогда почему ты заботиться обо мне?

— Да не забочусь я! Просто я не такой, как Дренг.

— Ты хорошо ко мне относиться.

Он перевел разговор на другое:

— Уже придумала имя ребенку?

— Я не знать, разрешат моя назвать его или нет.

— Дай ему валлийское имя. Как звали твоих родителей?

— Мой отец быть Бриок.

— А что, мне нравится. Звучит хорошо.

— Это быть имя кельтский святой[27].

— А маму твою как звали?

— Элери.

— Красивое имя.

Глаза Блод наполнились слезами.

— Я сильно по ним скучать.

— Прости, что расстроил тебя.

— Твоя быть единственный англ спрашивать меня о моей семье.

Из таверны раздался крик:

— Блод, живо сюда!

Девушка ушла, и Эдгар вернулся к работе.

Первая партия камней прибыла из Оутенхэма на плоту, которым управлял один из сыновей Габа; их сгрузили на берег и сложили возле развалин старой пивоварни. Эдгар подготовил место для постройки — выкопал яму нужного размера и наполовину засыпал ее камнями.

Глубину ямы пришлось прикидывать на глаз. Юноша сходил к каменной церкви, вырыл ямку у алтарной стены и выяснил, что церковь, по сути, стоит на земле, — вот почему она постоянно норовила упасть.

Он залил камни в яме раствором, а дальше принялся ломать голову над тем, как добиться ровной поверхности. Глаз у него, конечно, наметанный, но вряд ли этого достаточно. Ему доводилось видеть других строителей за работой, и теперь он пожалел, что не присматривался к их трудам более внимательно. В конце концов он придумал собственный способ: взял тонкую и плоскую деревяшку длиной около ярда и вытесал в ней гладкое углубление, словно воспроизводя ту долбленую лодку, которую Дренг ранее использовал для переправы через реку. Потом попросил Катберта изготовить в кузнице небольшой железный шар. Положил деревяшку на поверхность раствора, разместил шар в углублении и приступил к измерениям. Если шар скатывался к одному или другому краю, это означало, что поверхность неровная, и тогда Эдгар принимался ее выравнивать.

Дело затягивалось, а Дренг изнывал от нетерпения. Как-то он вышел из таверны и встал, уперев руки в бедра и пристально разглядывая Эдгара. В конце концов проворчал:

— Вроде как уже неделю возишься, а стен что-то не видать.

— Надо обеспечить ровное основание, — объяснил Эдгар.

— На кой ляд столько суеты? — не понял Дренг. — Это же пивоварня, а не собор.

— Если основание не будет ровным, все упадет.

Дренг похлопал глазами, как бы гадая, можно ли верить Эдгару. Признаваться в собственном невежестве он не спешил.

— Чем скорее Лив начнет варить эль, тем всем будет лучше. Я теряю деньги, покупая варево в Ширинге. Давай пошевеливайся!

За работой мысли Эдгара частенько возвращались к Рагне. Девушка появилась в Дренгс-Ферри, точно гостья из рая, высокая, статная и прекрасная; при взгляде на нее как-то не верилось, что она принадлежит к существам людской природы. Впрочем, едва она заговорила, тут же стало понятно, что человечности в ней с избытком, что она обладает житейским здравомыслием, проявляет искреннюю отзывчивость и способна рыдать над украденной шкатулкой. Элдормену Уилвульфу повезло. Эти двое будут замечательной парой. Куда бы они ни пошли, всюду люди будут любоваться мужественным элдорменом и его красавицей-невестой.

Эдгару льстило, что Рагна обратила на него внимание, пускай она откровенно призналась, что всего-навсего стремилась отделаться от Дренга. Юноша был чрезвычайно доволен тем, что сумел подыскать ей место для сна, более подходящее, чем таверна. В ее нежелании спать на полу вместе со всеми не было ничего странного, ведь в тавернах даже невзрачным скромницам было непросто отбиться от мужских приставаний.

На следующее утро Эдгар погнал лодку к Острову прокаженных, чтобы забрать Рагну и ее спутниц. Настоятельница Агата проводила Рагну, Кэт и Агнес к берегу, и вблизи Эдгар ясно увидел, что Агата тоже поддалась очарованию знатной гостьи: она все никак не могла с ней наговориться и почти не отводила от нее взгляда. Монахиня стояла у кромки воды и махала рукой, пока лодка не достигла другого берега и Рагна не скрылась в таверне.